ШУТ ГОРОХОВЫЙ

Не дай мне бог сойти с ума.
Нет, легче посох в сума;
Нет, легче труд и глад.
Не то, чтоб разумом моим
Я дорожил; не то, чтоб с ним
Расстаться был не рад:

Когда б оставили меня
На воле, как бы резво я
Пустился в темный лес!
Я пел бы в пламенном бреду,
Я забывался бы в чаду
Нестройных, чудных грез.

И я б заслушивался волн,
И я глядел бы, счастья полн,
В пустые небеса;
И силен, волен был бы я,
Как вихорь, роющий поля,
Ломающий леса.

Да вот беда: сойди с ума,
И страшен будешь как чума,
Как раз тебя запрут,
Посадят на цепь дурака
И сквозь решетку как зверка
Дразнить тебя придут.

(А.С.Пушкин)

Кто сегодня не может рехнуться? Каждый может. (Станислав Лем).

Куда ни кинь взгляд, куда ни крутани мозговым шурупчиком - всюду необычное притаилось, скукожилось или в разгул пошло в неожиданной своей яви и новизне сногсшибательной. Да взять хотя бы то же Ленинградское шоссе. На 67-ом километре, не доезжая до Солнечногорска, достаточно свернуть направо и проехать всего 400 метров, как можно увидеть среди деревьев небольшой дом, в котором до недавнего времени проживали писатель-фронтовик Борис Львович Васильев, его жена Зоренька и их сын Коля.

(Замечу в скобках: Настоящая фамилия и отчество жены Бориса Васильева - Поляк Зоря Альбертовна. К сожалению, её еврейское имя забыл. Да оно практически никем в доме и не произносилось. Но хорошо знаю, что имя своё "Зоря" она получила от названия одного из любимых всеми произведений писателя "А зори здесь тихие", что она была прототипом Сони Гурвич в этой повести, а также прототипом Искры Поляковой в повести "Завтра была война". Чувствуете тождество? Зоря = Искра, Поляк = Полякова. Из личных встреч с писателем я узнал, что впервые он встретил свою единственную любовь в жизни в 1943 году... на минном поле, где они вместе собирали цветы. Фантастика - минное поле, цветы и первая любовь двадцатилетнего юнца и семнадцатилетней девочки).

К глубокому сожалению, их уже нет среди нас. Только близкие друзья знали, что именно в этом месте уже более сорока лет живёт большой русский писатель, живёт в звбвении и горьком одиночестве. Поразительный пример общественного равнодушия. Но дело не только в этом, а прежде всего в быстротечном уходе из жизни этих людей: сначала умирает Зоря, через две недели умирает их приёмный сын Коля, а ещё через три недели умирает сам писатель. Необъяснимая быстротечность смерти трёх людей в течение почти двух месяцев. Как это могло случиться? Тайна.

Но пойдём дальше. Через несколько километров дорога плавно делает едва заметный изгиб и уходит в низину. Ничего необычного, ничего странного - дорога как дорога. Но именно на этом спуске почти каждый месяц происходят автомобильные катастрофы со смертельным исходом. В народе это место так и прозвали: "проклятое место". Почему именно в этом месте? Почему люди гибнут? Патогенная зона? Возможно. Но тогда почему не сделать объездной путь? Но власть безмолвствует.

Кстати, о нашей родимой власти. Именно по её соизволению на одном из домов недалеко от Клина вывешена мемориальная доска с надписью, что именно в этом доме останавливался на один час Ленин по дороге из Петербурга в Москву. Старожилы шутят, что вождь мирового пролетариата накануне октябрьского 17-го года, проезжая именно здесь, вдруг захотел сходить по-большому. (Понятно, что они так деликатно не говорят). Потужился - бабах... и мемориальная доска через 50 лет. Великолепно! Говорят, что каждый год в день рождения Ульянова - Ленина 22 апреля около этой мемориальной доски появляется огромная куча дерьма от благодарных людей России. Не знаю. Не видел.

А вот дальше по трассе "Москва - Ленинград" есть деревня Завидово. Именно сюда, в эти места, в своё время выезжал на охоту генсек компартии Леонид Брежнев со своей кремлёвской свитой. Однажды он пригласил сюда поохотиться канцлера Германии Хонеккера. Но вдруг обнаружилось, что больше ни одного зайца нет в этих местах - местные охотники перестреляли. Что делать? Не возвращаться же в Москву не солоно хлебавши. Тем более что "поляна накрыта", стоят бутылки с водкой и богатой закуской. Тогда местный лесничий подскакивает к Леониду Ильичу, что-то шепчет тому на ухо, тот улыбается, кивает головой, и через несколько секунд лесничий скрывается в зарослях. Оказывается, у него в избе находилось чучело зайца.

Он быстро сдирает шкуру, ловит свою кошку, надевает на неё шкуру зайца, зашивает её и через полчаса возвращается в лес, где полным ходом идёт выпивон. Он подходит к Брежневу, снова что-то шепчет ему на ухо, тот благосклонно кивает и хмыкает. Наконец трапеза закончена, лесничий всех расставляет по своим местам. Проходит 10, 15 минут. Ни одного зайца не видно. И тут Леонид Ильич делает незаметный кивок, лесничий из-за пазухи выбрасывает своего "зайца" в траву и пинает того ногой. Наш генсек кричит немецкому генсеку: "Хер Эрих! Хер Эрих! Ты чё, не видишь? Вот заяц! Стреляй!

- Во, во? (Где, где?) - вопит Хонеккер.

- Да вон, в десяти метрах от тебя. Стреляй же!

Хонеккер вскидывает ружьё, целится и вдруг... происходит невероятное. Заяц стрелой бросился к сосне, вскарабкался по её стволу и наконец, усевшись на ветку, неожиданно... замяукал. У Хонеккера глаза на лоб, он тут же описался. После этого случая на охоте он ни разу не приезжал в Россию.

Да, так вот именно на этой трассе по направлению к Ленинграду летел "Жигуленок", в народе прозванный "копейкой", со скоростью 100 километров в час. За рулём находился мужчина средних лет, во внешности которого ничего необычного не было, если не считать волос, которым мог бы позавидовать библейский Самсон. Мужик как мужик. Про таких обычно говорят: "Пройдёт в толпе, и не заметишь". Правда, в минуты особого волнения у него почему-то наступало содружественное косоглазие. Это когда два зрачка стремительно, в одно мгновение, летят навстречу друг другу, чтобы встретиться у переносицы. Звали нашего героя Абрам Моисеевич Розенблат, и происходил он из старинного еврейского рода, предки которого когда-то обитали в Испании. Как гласит родовая легенда, один из них был родственник самого Колумба. В годины гонений предки Абрама вынуждены были перебраться в Германию, а оттуда, когда Адольф Шикльгрубер, то бишь Гитлер, пришёл в 1933 году к власти, буквально накануне "Хрустальной ночи", случившейся в 1938 году, бежали в Россию. Сказать, что им здесь привалил мешок счастья - таки нет. И всё-таки, именно здесь наш Абраша появился на свет в апреле 40-го года в небольшом украинском городке Рубежное Луганской области. Но грянула Великая отечественная война, и мать, Нахума Ильевна, с двумя маленькими детьми на последнем товарняке, под обстрелом фашистских снарядов и бомб, была эвакуирована в Сибирь, в город Кемерово. Отец Моисей Аронович ушёл добровольцем в Красную армию, с боями прошёл пол-Европы, но пал смертью героя весной 45-го года при штурме Берлина. Абраша закончил десятилетнюю школу на "отлично", поступил в Новосибирский энерготехнологический институт, после окончания которого был принят в аспирантуру, женился и перевёз всю семью в Москву. Работая в столице по специальности инженера - программиста, он начал серьёзно заниматься проблемами искусственного интеллекта. Его научные новации и разработки были настолько серьёзными и глубокими, что вскоре он получил должность профессора.

Сейчас он ехал в северную столицу на всероссийскую конференцию, связанную с вопросами глобализации мира, его компьютеризации и, естественно, с проблемами искусственного интеллекта. За окнами мчавшейся машины стоял чудесный августовский день. Огромное солнце ласкало и нежило весь видимый и невидимый мир, баюкая и обдувая его свежим ветерком. " Надо ж такому быть, - мелькнула мысль в голове Абрама, - свет, идущий от солнца к земле, проходит 8 минут 17 секунд. Всего за несколько минут, а листья деревьев и кустарников каждый новый день, как на первом любовном свидании, краснеют и бледнеют от каждого нового солнечного поцелуя, от каждого нового его прикосновения. А некоторые, переполненные этой любовью. Падают в глубокий обморок и срываются на землю. И с каждой минутой, и с каждым днём таких падений всё больше и больше. А мозг человека, разве он не есть тот же листок на вселенском дереве мысли, а точнее - приёмная радиостанция во Вселенной? Ну, конечно же, так. Именно на поверхности мозга находятся такие нейронные нити, которые и есть антенны, они зондируют, прослушивают космос, улавливая его тайны. Но гаснет солнце, и 8 минут 17 секунд, равновеликие человеческой жизни на земле, анне зависимости от протяженности прожитых лет, тоже уходят в небытие. И что тогда? Зайн унд Цайт, как говорят немцы - бытие, растворенное во времени, или Цайт-нот-цуг-цванг? - время растворенное в бытии. Что здесь первичнее? Нет, всё-таки прав был мудрец Гегель, когда сказал: " Всякую мысль, если её утрировать, можно довести до логического самоубийства". Конечно же, отрицать себя - любимое дело бытия. Не Гегелем, - тьфу! - не хлебом единым жив человек. Бытие переходит в небытие. Но ведь и само небытие есть новое бытие. Да, воистину немецкий глагол Werden, означающий "развитие", "движение", "активность",- великий глагол. Но если само становление и развитие рассматривать совершенно под другим углом, диаметрально противоположным Божьим заветам, мы, например, можем иметь в реальности, ситуацию, когда мистические универсамы, дух, абстракции откроют дорогу тому же национал-социализму в Германии. Нет, все-таки государство - это движение бога через историю. Эх, когда ещё такое государство построят люди? И, глубоко вздохнув, Абрам Моисеевич прошептал на иврите: "Авода-ше-ба-лев", что означало: "И чтобы труд души вашей был ради Господа". Конечно же, люди - орудия в руках Всевышнего. В небесах всё решается за нас: чему быть - того не миновать!

Это были последняя мысль, которая сверкнула молнией в мозгу Абрама Моисеевича Розенблата. Дальше - полнейшая тишина.

Что же произошло, что случилось с нашим героем?

А случилось вот что: именно в этот роковой миг Абрам Моисеевич очутился на "проклятом месте". Именно в этот миг на дорогу выскочил пацаненок, стремясь перебежать её. Абрам Моисеевич резко бьёт по тормозам, его "Жигулёнок" делает резкий разворот влево, машину заносит на встречную полосу, по которой мчалась многотонная фура. Удар был страшным, столкновения избежать было практически невозможно. Перевернувшись полтора раза вокруг своей оси, машина врезалась в придорожную сосну, а тело Розенблата упало плашмя рядом. Никакие ремни безопасности не помогли. Дтп было ужасным: весь кузов "Жигулёнка" был смят в лепешку, окна выбиты, двери сорваны с петель. Через несколько минут на место аварии прибыли милиция и "Скорая помощь". Тело Абрама Моисеевича, практически без малейших признаков жизни, было доставлено в реанимацию городской больницы Солнечногорска.

Излишне говорить, в каком состоянии находилась Нахума Ильевна, когда узнала, что случилось с её сыном. Она не сочла нужным беспокоить свою сноху, которая в это время отдыхала на Мальдивах с их младшим сыном. Да и что бы они смогли сделать в этой критической ситуации? Словом, через час она была уже в приёмном отделении больницы.

- Что с моим сыном? Он жив? - захлёбываясь в слезах, спросила она дежурного врача. - Мне можно увидеть его?

- Ваш сын в реанимации. Сейчас врачи борются за его жизнь, - ответил врач, усаживая старую женщину в кресло. - Пожалуйста, возьмите себя в руки и постарайтесь успокоиться.

- Милый человек, но скажите, можно мне его увидеть хотя бы краешком глаза? Ну, прошу, вас.

- Нет!, - сурово ответил врач, протягивая женщине стакан воды. - Вот, примите таблетку и успокойтесь, прошу вас. Видеть вам сына нельзя. Врачи делают всё, чтобы вытащить его с того света. Мы вам обязательно сообщим о результатах.

Через два с половиной часа из операционной вышли врачи. Один из них, подойдя к стойке дежурного врача что-то спросил у него. Взглянув на неё, он кивнул головой и хотел было уже выйти на лестничную площадку, как тут же услышал молящий голос матери:

- Доктор, родимый, скажите, мой сын жив?

- Слава Богу, ваш сын жив. Но он находится в коматозном состоянии.

- Он в коме, доктор?

- Да, в коме, без сознания. Мы провели тщательное обследование организма, сделали МРТ. У вашего сына серьёзная черепно-мозговая травма, перелом трёх рёбер и тазобедренного сустава.

- Доктор, миленький, скажите, а вот черепно-мозговая травма, это...

Но, перебив её, хирург сказал:

- У вашего сына перелом основания черепа. Простите, как вас зовут?

- Нахума Ильевна, - едва слышно прошептала женщина.

- Уважаемая Нахума Ильевна, извините, я очень тороплюсь. У меня через две минуты обход. Меня ждут больные. Повторяю, ваш сын живой, но сейчас он в коме и подключён к аппарату искусственного дыхания. Мы сделаем всё, что от нас зависит. Прошу вас, успокойтесь. Всего вам доброго.

... Две с половиной недели сын Нахумы Ильевны находился в коме. За это время мать практически не отходила от его кровати. Сколько мук, сколько горя перенесло сердце этой старой еврейской женщины - невозможно передать. Более того, когда в первый день диагностики обнаружилось, что у сына отрицательный резус-фактор - редчайший вид группы крови, передающийся по генетической линии, она тут же, не раздумывая ни секунды, согласилась стать донором. Она легла на кровать рядом с кроватью её любимого Абраши, к её руке были подключены трубки, по которым пошла кровь от матери к сыну. Почему-то в голове старой женщины в момент подключения к сыну вспыхнули на мгновение слова великого мудреца Серафима Саровского: "Благие намерения без решительности - ничего!".

И произошло чудо! Чудо, в которое едва ли верили сами врачи. Сын Нахумы Ильевны остался жив. Скоро он вышел из комы, пришёл в сознание. Первое, что услышала мать, были едва слышимые слова Абрама: "Мама, спасибо тебе! Без тебя я просто бы умер. Ты - моя жизнь!..." И снова ушёл в забытье. Но это только показалось матери и врачам. На самом деле в проснувшемся сознании Абрама неожиданно, во всей своей обнажённости и первородной чистоте, встали вопросы: ради чего надо жить человеку? Ответ напрашивался сам собою: ради того, за что можно отдать жизнь. И тут же новый вопрос-рипост: а если не за ЧТО умереть? Тогда для чего живёшь? Чтобы не умереть? Но жизнь - это дар Божий любому человеку на Земле. В основе этого дара лежит любовь, вера и сострадание. Надо только осознать в себе этот промысел Божий. Без ясного и чёткого осознания этой троицы человек НИЧТО, тварь бессердечная. Кажется, Сократ говорил, что человеку прежде всего необходимо завоевать самого себя, овладеть своим внутренним пространством, открыть бесконечность в себе.

Одна мысль наскакивала на другую, подавляя её, карёжа, опрокидывая или, наоборот, протягивая ей свою невидимую руку, рождая интуитивные озарения в воспаленном сознании Розенблата. Персональный гомункулус не давал покоя лихорадочно работающему мозгу. Линия сознания, окутанная мглой и туманом, летела куда-то в бесконечную даль, в которой само искорёженной тело Абрама Розенблата казалось ему одновременно и микроскопической точкой, пылинкой, букашкой, и в то же время бескрайним пространством вселенной.

Квантовая физика с её протонами и нейтронами, кацура - частицами, теория относительности Альберта Эйнштейна, нейрокомпьютеры, использующие квантовые эффекты, самые последние, самые новейшие супероткрытия в науке типа генных модификаций с использованием стволовых клеток, были просто НИЧТО по сравнению с теми озарениями, которые на блюдечке, как заоблачный дар, преподносился и опрокидывался в страждущее существо Розенблата. Так, однажды ему дано было понять, что мир создан из НИЧТО, из абсолютной полноты сил Добра. И ещё ему было сказано откуда-то сверху, а возможно, из глубин душевных его собственного "Я", что судить людей надо не по той жизни, в которой они живут хуже тебя. Нет, не точно. Судить - не в смысле выносить свой приговор, а просто иметь своё мнение о людях. Выходит, что наш Разум и есть верховный судья всему сущему, видимому и невидимому? Да. Но есть ли границы нашему Разуму? Таких границ нет и быть не может. Разум человека безграничен. Но в том лишь случае, когда он оснащён Божественным присутствием, Его волей, Его компасом. Выходит, вокруг каждого индивидуального мозга находятся какие-то таинственные поля? Совершенно верно. Не их ли современные физики нарекли квантовыми полями? Именно их. Но точнее и правильнее их назвать Божественными вибрациями. Без этих Божественных вибраций не было бы в мире ни Гёте, ни Пушкина, ни Данте, ни Моцарта, ни Леонардо да Винчи, ни Эйнштейна. В конечном итоге мир просто бы задохнулся в своей бездуховной никчёмности, он просто перестал бы существовать. Выходит, что мир и есть мозг, смысл его бытия? Верно! Но с одним лишь добавлением: сердцевину этого разума должна составлять любовь. В этом т состоит главный смысл разума.

И припомнилась Абраму одна удивительная картина из его сибирского детства. Стояла лютая зима 1947 года. По улице Рекордной шли пленные немцы, сопровождаемые нашими солдатами-охранниками с овчарками. На дорогу вышли наши русские бабы в тулупах, фуфайках и платках. Среди них оказались он и его мама. И вдруг, как по команде, каждая баба начинала бросать пленным фашистам краюхи чёрного хлеба, лепёшки из жмыха. Хлеб тогда выдавался строго по карточкам и был дороже любого золота. Но наши женщины отрывали от себя последнюю крошку хлеба и бросали её голодным фашистам, нелюдям, которые убивали их мужей и сыновей на полях кровавой войны. Бросила хлеб и его мама, чей отец, раввин Пинхас и его жена Хана с маленькой внучкой Шелечкой на руках были уничтожены в Бабьем Яру. И вот теперь стоят эти простые женщины России с необъяснимой жалостью в глазах и бросают лютому врагу свой хлеб. Как это можно понять, как это можно объяснить с позиции здравой логики? Найдётся ли в мире хотя бы один писатель, хотя бы один художник-сюрреалист, хотя бы один философ, которые бы смогли на уровне диалектического рационализма показать, раскрыть и объяснить эту всемирную жалость российского бабьего сердца? Да и есть ли на свете такие слова, чтобы выразить эту воистину вселенскую печаль и сострадание, застывшие в глазах этих сибирских мадонн в дырявых валенках, фуфайках и платках? Да, когда-то один из героев Достоевского воскликнул: "Красота спасёт мир". И добавил: "Ах, кабы она ещё и добра была". А другой великий философ Спиноза изрёк: "Кто правильно пользуется своим разумом, не может впасть в печаль".

"Дорогая мамуля, - шептал про себя Абрам. - Я чувствую, как твоя кровь струится по моим жилам, наполняя их жизнью. Уже за одно только это я должен выжить и встать на ноги. Ты отдаёшь сейчас мне свою кровь не в переносном, а в прямом смысле слова. Поверь мне, мамуленька, я не подведу тебя, я докажу на деле, что ты не зря проливаешь свою кровь. Клянусь Богом!"

... И произошло чудо! Когда Моисеевича выписали из больницы, он вдруг обнаружил в себе дар предвидения. Ему достаточно было взглянуть один раз на человека, чтобы не только сказать, что с тем произошло, скажем, десять дней тому назад, но и что с ним случится сегодня или через день. Товарищи перестали приглашать его поболеть за ту или иную команду, когда по телевидению транслировался матч по футболу или хоккею. Просто потому, что он уже знал заранее, какая команда выиграет и с каким счётом. Когда кто-то его шутя, полусерьёзно спросил:

- А ты можешь назвать срок окончания президентской службы Дмитрия Медведева?, - он, задумавшись всего лишь на несколько секунд, назвал цифру - 7 мая 2012 года.

- А будет ли он избран повторно?

- Нет, не будет, - без промедления ответил он.

- Почему? - тут же последовал вопрос.

- Потому, что Бог троицу любит.

- Слушай, Абраша, не ёрничай. Причём здесь троица?

- А троица при том, - расхохотался Абрам, - что Дмитрий Медведев как раз и был третьим президентом России.

- А скажи мне, Абраша, только без дураков, что меня ожидает в недалёком будущем?, - усмехаясь спросил его зав. лабораторией Дурдалей Виссарионович Мамалыга.

- Вас, Дурдалей Виссарионович, ничего необычного не ожидает в будущем. Это вы, любезнейший, ожидаете чего-то необычного от будущего. Вы проживете обычную долгую жизнь среднестатистического гражданина России и умрёте в объятиях своей пятой жены. Правда..., - сделав паузу, задумался Розенблат ...

- Что правда? Ну не тяните же кота за хвост и не надо разводить турусы. Говорите честно!

- А я и не лукавлю. Хотите правду? Получайте! Через год после нашего разговора ваша защита докторской диссертации будет провалена, так как она будет представлять сплошной плагиат и компиляцию научной работы другого вашего сотрудника, который не дождавшись вашего отзыва на свою работу, умер. Правда, ради справедливости необходимо отметить, что всю заботу о похоронах вашего сотрудника вы взяли, уважаемый Дурдалей Виссарионович, на себя. Я до сих пор не могу забыть вашу хвалебную речь на траурном застолье в честь умершего . Никакой "песни козла" с вами не произойдёт. Дышите спокойно.

- Не понял. Что ещё за "песнь козла?" - взревел Дурдалей.

- В переводе с древнегреческого термин "трагедия" означает "песнь козла". Советую вам на досуге обратиться к Софоклу, Эпикуру, Демокриту и Эсхилу.

- Вон из моего кабинета! - прошипел Мамалыга.

Дар предвидения нашего героя распространялся не только на его сотоварищей по работе. Он коснулся и его горячо любимой жены, которая улетела отдыхать на Мальдивы, когда он находился в коме на границе между жизнью и смертью. Но именно в этой пограничной ситуации, когда решался вопрос "быть или не быть", он чётко увидел, как его незабвенная и прекрасная Дорочка стонет в объятиях волосатого гиганта в номере пятизвёздочного отеля. Что он мог сделать? Да ничего. У него просто не было слов. Но когда она вернулась в Россию, он подал на развод. Нахума Ильевна, узнав об этом, лишь вздохнула и ничего не сказала сыну. Да, старая женщина неоднократно предупреждала Абрашу о неблаговидном поведении своей снохи в отношении других мужчин. Но сын не реагировал на слова матери. Он просто был слеп в своей любви к Дорочке. Когда же она была вынуждена признаться в своём заморском романе, ужас и брезгливость переполнили всё существо мужа. В его помутневшем сознании почему-то, как в тумане, всплыли слова Мартина Хайдеггера: "Чаще всего... ужасу присущ какой-то оцепенелый покой".

Но анабиоз сознания длился недолго. Не прошло и десяти дней, как в лабораторию Розенблата поступила на работу новая сотрудница Татьяна Иванова - Наливайко - длинноногая блондинка - красавица с очаровательной улыбкой. Её шутки, хохмочки, а главное весёлый, жизнерадостный нрав пришлись всем по вкусу. Особенно она понравилась нашему герою. Что греха таить - он просто влюбился в неё с первого взгляда. Всякий раз, когда она приближалась к нему, он терял слова и, как пятилетний пацан, краснел. Видела, а точнее чувствовала ли она, в каком состоянии находится наш Абрам с большими пейсами и чёрной бородкой? О.да! Ещё как! Однажды она, наклонившись к его голове, нежно прошептала, теребя мочку его уха:

- Абрамчик, я вижу, что вы неровно дышите ко мне и от волнения можете описаться. Хотите я подарю вам памперс?

Ну что мог ответить на это наш герой? Он просто сказал:

- Я люблю вас.

- Так выходите же скорей из заморозки и давайте уже таки пойдём в загс. Я вижу, как неровно вы дышите ко мне. У вас есть с собой паспорт?

- Есть, - срывающимся голосом произнёс Абрам.

- Ну и долго нам так стоять на месте? Сикстинской мадонне уже невмоготу. Она хочет прижаться к животу Рафаэля.

Через час их брак был зарегистрирован в загсе. Но, к сожалению, новая супружеская жизнь длилась недолго. На пути новоявленной пассии повстречался новый человек, и она, очаровательно улыбнувшись Абрамчику, ушла в гости к новому счастью.

И вновь он остался наедине со своей старенькой мамой. Только она единственная на свете могла понять и пожалеть своего сыночка в эти тяжёлые дни и минуты его жизни. Только мать безоговорочно поверила в уникальные способности сына. Она неоднократно говорила ему, что этот дар ясновидения послан ему Богом для благого дела. Более того, она была уверена, что каждому человеку без исключения дана такая уникальная способность, но далеко не каждый, а точнее - абсолютное большинство не раскрывает в себе это волшебное, а на самом деле естественное состояние в своём добровольно замороженном сознании, в его чувствительной ойкумене. Нынешний человек - это человек сегодняшней минуты и сегодняшнего дня. Его мечты, при всех их, казалось бы, необычности, твёрдо стоят на фундаменте его привычного материального бытия. Вот почему и взгляды людей на будущее есть ничто иное, как проекция их сегодняшней, традиционной жизни обывателя. Конечно же, есть удивительные исключения. Но они прежде всего относятся к поэтам, мудрецам, философам, пророкам и учёным. Отчего, почему происходит такая правда лжебытия? А всё потому, что современный человек - прагматик не желает, да просто не хочет уяснить, взять себе в толк, что его нынешняя, живая сущность состоит из Божественной триады прошлого, настоящего и будущего. Ещё проще: что он был уже не единожды когда-то на земле, кто он есть сейчас, кем он был когда-то, и кем он будет в будущем, в третий раз, на земле, а возможно, и в других местах необъятной вселенной. Более того, он, этот человек, уже был в своём другом будущем. Но Бог лёгким движением ластика стирает в его памяти границы между прошлым, настоящим и будущим, предоставляя самому человеку восстановить не только эти границы, но и содержание самой этой жизни. Вплоть до мельчайших подробностей. Вот почему мы говорим, что без памяти о прошлом нет и не может быть настоящей истории, а тем более её будущего. Триада пронизывает всё христианское вероучение. Отсюда, кстати, и триада Гегеля: тезис - антитезис - синтез. Но это уже отдельный разговор. Триада в Божественном, сакральном понимании представляет собой огромную тайну. Вот почему язык той же Библии метафоричен и полон загадок. В Евангелии сказано: "Притчами говорю с вами, потому что прямо не понимаете".

Что касается предвидения будущего, то оно также даётся каждому человеку, как естественная сущность его бытия. Каждому человеку без исключения. Но далеко не всякий раскрывает его в себе. Заглянуть в будущее может лишь тот человек, который в прошлой своей жизни, настоящей, а особенно в грядущей не посрамил и не посрами в своём ежедневье Заповеди Бога. Вот почему для такого человека будущее не только его, но и окружающих его людей в настоящее время есть чёткая и ясная картина, как сама реальность нынешнего дня. Заглянуть в будущее - это есть ничто иное, как заглянуть в самого себя и через себя и на своего двойника, но уже с другой фамилией, годом рождения и родом деятельности. Единственное - в триаде, триада - в единственном!

Конечно, после таких бесед с матерью и разговоров наедине с самим собой, на душе Абрама Розенблата становилось легче, боль и горечь от перенесённых насмешек товарищей по работе на время отступали. Да, он не такой, как все, да, он может приоткрыть дверь в будущее и поведать каждому, что его ожидает за дверью. Но ведь и любой мог оказаться на его месте. Только не захотел. Не возжелал. В трусости и лености духовной привычней пребывать, комфортнее, удобнее и мухи не кусают. Так почему же надо над ним насмехаться, корчить рожи вослед ему, постоянно подтрунивать над его способностью, ставить в неловкое положение перед совершенно незнакомыми людьми? Порой дело доходило до открытых издевательств.

И тогда ему вспомнилось детство в сибирской эвакуации. Он уже тогда отличался от своих друзей - погодков. Может быть, тем, что с пятилетнего возраста свободно говорил на английском, а восемь лет легко говорил на идише с мамой? А может быть, потому, что в десять лет на уроках физкультуры брал свободно высоту в 1 метр 30 сантиметров. Зависть пацанов к "залётному" была столь жестокой, что часто его просто избивали в кровь, топтали ногами. Тогда, чтобы не быть избитым в очередной раз, он часто после школы убегал в лес, простаивал в нём до глубокой ночи. И, тем не менее, он умел постоять за себя, когда на него нападали один или два хулигана, а не свора драчунов. И всё-таки его строго наказывала мама, если узнавала от родителей того или другого малолетки, что её Абрашка подрался с её сынком. И неважно, кто первым начинал драться. Мама учила его доказывать свою правду не кулаком, а словом. Но слово не помогало. Стоило ему что-то сказать своим обидчикам, как тут же неслось со всех сторон: "Ах ты хлюпик залётный, сопли распустил. На, получай!" Но уже в десятом классе он мог постоять за себя: еженедельные занятия боксом при городском спортивном обществе "Труд" приучили его не только держать удар противника, но и самому достойно наносить ответный удар. Школу Абраша закончил не только с золотой медалью, но и со значком первого разряда по боксу.

И вот теперь, спустя много лет, его дар предвидения стал притчей во языцех, его так называемые "товарищи" по работе заглазно называли "чокнутым", "не от мира сего", "евреем с приветом". Но ведь в действительности сумасшедший человек - это человек душевнобольной, крайне безрассудный, человек безумный. В народе таких людей нарекли блаженными или святыми. Часто по ночам, когда сна ни в одном глазу, Абрам Розенблат сам задавал себе вопрос: ну, хорошо, дурак он и есть дурак. Но почему этот дурак зовётся блаженным? Да потому, что "блаженный" в переводе означает "счастливый". Не зря в народе столетиями существует поверие, что сумасшедшие - это счастливые люди. Блажь или благо сошло на них. Само понятие, этимология этого слова означает, что такой человек сошёл с ума. С какого ума? С привычного, обычного ума. Все гении - сумасшедшие, ибо они сошли с традиционного ума человечества. Куда они сошли, в какую сторону? Прежде всего в самих себя, в свои глубины внутреннего "Я", а уже после этого, или одновременно, одномоментно, во внешний мир с его устоявшимся миропониманием традиционного бытия.

Выходит, что "сумасшедший" в его позитивном значении - это человек, страдающий мощнейшей интеллектуальной независимостью. Всё верно. Но с медицинской точки зрения есть люди с действительной умственной патологией, страдающие шизофренией. У таких людей вязкая речь . концентрация на деталях, неспособность вести нить в беседе и т.д. Таких симптомов множество. Достаточно вспомнить неадекватное поведение некоторых наших депутатов Госдумы, которые могут таскать прилюдно женщин за волосы, выплёскивать воду из стакана в лицо своим оппонентам и кричать на всю страну: "Молчать! Слушать меня!". Таким людям присущи от рождения мания величия и нарциссизм, такие люди считают себя царями земли. Для них существует только своё "Я". Понятно, где должны находиться такие люди.

Зигмунд Фрейд вообще считал, что у каждого человека есть отклонения от "нормы". И если поискать, то повод для лечения всегда найдётся.

- Что же тогда выходит? - задавал себе очередной вопрос Абрам Розенблат. - Выходит, нормальных людей вообще не существует? Да, так. Следовательно, полностью, абсолютно нормальных людей нет, у каждого есть свои отклонения, свои "заморочки".

Не случайно мама Абраши, умнейшая еврейская женщина, как-то сказала сыну:

- Сынок! Психологически здоровых людей не бывает. Бывают необследованные.

- Что же тогда выходит, - тут же возразил он. - Если следовать твоей логике, мама, то нормальных людей вообще не существует? Бред какой-то!

Нахума Ильевна закурила "Беломорину", выпустила густой клуб дыма, неожиданно улыбнулась и произнесла с расстановкой:

- Майн ингэлэ! Если тебя выписали из сумасшедшего дома, это ещё не значит, что тебя вылечили. Просто ты стал, как все.

И тем не менее, если серьёзно, без маминого юмора, нормальные люди со здоровой психикой составляют большинство людей на земле. Без них мир действительно сошёл бы с ума.

Но тут же, в долю секунды, раздался внутри Абрама ехидненький голосок:

- А ты вспомни, что среди знаменитых семи греческих мудрецов был такой Биант. Почти три тысячи лет назад он высказал решающую мысль: "Плохие люди составляют большинство". Подумай над этим.

- Чушь недопустимая, как Саббатианская ересь, - тут же прозвучал другой голос внутри Абрама. - Нормальный человек отличается от ненормального прежде всего тем, что он никогда не нарушит нравственную норму поведения, установленную библейскими Заповедями. Да, я знаю, что нет безгрешных людей. В любом человеке есть свой маленький грешок, миниатюрный Мефистофель, который притаился на дне его души. Главное, чтобы он только не всплыл наружу и не стал реальностью - угрозой для других. И сказано было: "По делам вашим судимы будете". Главное - быть Человеком с большой буквы. Не случайно мудрец Протагор изрёк: "Человек - мера всего!".

- Но почему, почему они так издеваются надо мной? Что я сделал им плохого? Почему каждый мой день на работе превращается в каторгу? Измываться надо мной лишь зато, что я предсказал почти каждому из них, что его ожидает в будущем? Да, я знаю, когда, в каком году и месяце Путин покинет пост президента России. Да, я знаю, что у нашей мегазвезды эстрады последний её молодой муж перестанет им быть через несколько лет. Да, я знаю, в каком году закончится кровопролитная гражданская война на Украине и какое суровое наказание понесут её верховные главари в Киеве. Да, Бог мне сбросил с небес этот дар ясновидения, и я подхватил его обеими руками и понёс людям. Что, за это меня надо судить? Но сказано в Новом Завете: "Не судите, да не судимы будете!" А меня судят и клянут за то, что я не как все? Чушь! Я знаю, что стою на правильном пути, и с него я не сверну никогда. Великий мудрец Конфуций в своей книге "Лунь юй" написал:"Если утром познаешь правильный путь, вечером может умереть".

- Кстати, о смерти, - прошептал заговорщически въедливый голос внутри Абрама. - А ты помнишь, что о ней говорил твой старинный друг, философ Александр Кацура? Не помнишь? Хорошо, я напомню. Он говорил, что настоящая культура начинается со смерти и кончается ею. Уберите смерть из "Войны и мира" - и пропал великий роман. Уберите из "Божественной комедии" - нет ни загробного мира, ни самого Данте Алигьери. Уберите смерть из жизни Пушкина - и пропал великий поэт.

- Слушай, старина, - сказал самому себе Абрам Розенблат. - А ведь не случайно пришла к тебе именно сейчас эта мысль о смерти. К чему бы это?

- А ты пораскинь мозгами. Об электронах, нейтронах, протонах и кварках можешь размышлять? Кто или что стоит за этой потрясающей конструкцией, мозгуешь денно и ночно, а вот мысли о смерти гонишь прочь от себя. А ты подумай о ней, и подумай хорошенько.

Было бы неверно считать, что Абрам Розенблат не думал о смерти. Как раз наоборот. Чем быстрее кардан времени наматывал на себя секунды и минуты ежедневья, тем чаще и чаще мысли о смерти посещали непрошенным гостем сознание нашего героя. И всякий раз эти мысли натыкались на глухую стену предстоящего небытия всего его существа, когда он, ныне живой, мыслящий, видел себя бездыханным, в гробу, засыпанным сверху землёй. Он видел, как черви прожорливо поедают его тело, оставляя лишь обглоданный скелет. Но проходит время, и кости начинают гнить, истлевать, и всё, что когда-то под солнцем звалось Абрамом Розенблатом, превращается в абсолютное НИЧТО, в пыль, труху. Сказать, что ему в эти мучительные минуты раздумий о собственной кончине были мучительны - ещё ничего не сказать. Они были просто непередаваемы в своей ужасной сути. Бездыханное НИЧТО, микроскопическая пылинка в необъятных просторах Вселенной. Но одновременно, нет, не точно, скорее параллельно, прижавшись сиротливой девчонкой к краю его воспаленного воображения, робко, почти застенчиво, вопрошала другая мысль: "Ты чего печалишься, зачем рвёшь своё сердце? Это ты живой, нынешний, мыслишь о себе уже неживом, бездыханном, которому уже не будет страшно ничего. Ибо уже не будет на земле того, кто мог бы жалеть, страдать, любить и мечтать. Убери эту материалистическую копирку с живого на мёртвого. Подобное проецирование есть ничто иное, как вульгарное, примитивное перенесение, а точнее смешивание двух совершенно противоположных, несоединимых субстанций в одной колбе вечного бытия. Почему "вечного бытия"? Да потому, что в мире нет абсолютного "ничто", абсолютно бездуховной сущности. Вся вселенная проникнута вечной и неистребимой душой. Земная смерть есть всего лишь перерыв в беспрерывности, как пауза между вдохом и выдохом. Запомни и намотай на свой еврейский ус, что смерти нет, а все твои рассуждения о том, что жизнь - это вздох угнетенной твари между "быть" и "не быть", жалкий, примитивный лепет недочеловека. Когда ты уходишь с этой земли, ты просто захлопываешь двери своей временной ночлежки, чтобы вступить в новую обитель неведомого тебе иного бытия. Запомни - душа человека вечна. Так нам говорит Господь. Но вечность её зависит прежде всего от того, как прожил человек на этой земле, кому он служил - дьяволу или пророку, какую крупинку любви к ближнему возложил он на чашу добра. По-настоящему, воцерковлённый человек никогда не боится смерти. Смерть он воспринимает как Божью благодать. Это не означает, что у гроба ты должен танцевать "Семь сорок" или распевать "Калинку-малинку". Всему есть своя мера. И тем не менее, тем не менее припомни, как аплодируют наши артисты у гроба своего товарища, провожая его в последний путь. Их аплодисменты есть ничто иное, как знак сердечной признательности за удачно сыгранную им роль в жизни. Не скрою, есть что-то притягательное в этом экстатическом восторге, в этих траурных овациях. Поэтому нельзя уходить в уныние и долгую печаль перед лицом смерти, считая её переходом из ниоткуда в никуда. Чем больше мы печалимся и скорбим о смерти наших родных и близких, тем крепче мы держим на сердечной верёвке их души, не отпуская их к Богу на свиданье.

Когда в очередной раз ты себя представишь в гробу - не сокрушайся и не убивайся. Сделай заруб в головушке своей: нельзя стенать и проливать слёзы над одеждой своей, над своими брюками, туфлями и рубашкой. Всё это лишь внешнее, наносное, бездыханное. А вот настоящее, истинно сущее - это твоя душа, которая после тебя будет витать над тобой. Вспомни крылатые слова твоей мамы, Нахумы Ильевны: "Воспари, сынок!" Говорила она эти слова, когда тебе было особенно трудно, когда кто-то сделал тебе больно. Вот и сейчас скажи себе:"Воспари, сынок!"

Сама жизнь есть вечная тропинка на бессмертной и таинственной дороге мироздания в разных формах и местах её обитания. Кстати, в связи с этим, было бы просто замечательно, если бы ты серьёзно задумался, что такое эволюция, в чём её суть, какие глобальные вопросы и проблемы она ставит перед человечеством на линии своего движения.

Но главное - запомни: кто боится смерти - тот не живёт! Кто не боится смерти - тот живёт. Но есть и перевёртыш этой парадигмы, имеющий право на существование.

Живи, умирая в строке или в мысли,
В крупице добра, сотворенной тобою,
Чтобы воскреснуть в заоблачной жизни,
Где-то вдали, под чужою звездою.

И вот однажды, после очередного издевательства одного из сотрудников, Абрам Розенблат после окончания работы, сорвавшись с места, стремглав побежал по Чистопрудному бульвару, мимо театра "Современник", свернул налево у Главпочтамта на Мясницкой, и, миновав знаменитый магазин "Чай" и скульптуру льва со щитом на пьедестале, влетел на второй этаж дома № 13. Нажав несколько раз на кнопку дверного звонка, он услышал за дверью шарканье ног, какое-то невнятное бормотание, скрип цепочки, и на пороге появился плешивый коренастый мужчина с расстегнутой ширинкой на брюках. Почти минуту длилось молчание, и вдруг хозяин прокричал, обнимая гостя:

- Ба! Какие люди в Голливуде?! Сколько лет, сколько зим! Проходи, дорогой! Вика, посмотри, кто к нам пришёл, - обратился он радостно к уже стоящей на пороге... бывшей некогда жене Абрама Розенблата. - Пожалуйста, принеси нам чай. Нет, лучше прихвати бутылочку армянского коньяка!

Когда женщина вышла на кухню, хозяин, усадив друга за стол, спросил его:

- Ну, рассказывай, что привело тебя в мой дом? Ведь мы не виделись, кажется, со дня окончания нашего института. Как живёшь, чем занимаешься? Рассказывай не торопясь, но медленно.

Дружеское застолье длилось долго, пока за окном не засверкали первые звёзды. По ходу беседы, где-то уже в конце её, Абрам Розенблат вежливо спросил друга:

- Слушай, Серый, - так друзья называли в свою студенческую бытность Виктора Серова, - я слышал, что ты являешься владельцем частного похоронного бюро? Я не ошибся?

- Ты не ошибся, старичок. Всё так и есть. У меня действительно есть моё бюро ритуальных услуг. Бизнес неплохой, хватает не только на чай, но и на хлеб. А что, у тебя что-то случилось? У тебя кто-то умер?

- Нет, мама и брат живы. С женой мы расстались, как ты знаешь. Детей нет. А так - всё в порядке. Вот только на работе не так всё гладко. А если взаправду, то мерзопакостно.

И поведал Абрам Серому, опуская излишние подробности, какие боли он испытывает постоянно от сослуживцев.

- Ты знаешь, старина, сил моих больше нет. Помочь некому, кроме тебя. Помоги, друже, век буду благодарен.

- Чем я могу помочь тебе?, - удивлённо спросил Серый.

- Давай сначала выпьем, - предложил Абрам.

- Давай!

Закусив, хозяин вновь обратился к гостю:

- Ну так скажи, в чём будет состоять моя помощь?

- Я хочу умереть, и чтобы ты, а точнее твое похоронное бюро взяло на себя все обязанности по организации и проведению моих похорон.

- Послушай, ты что, шуткуешь, Абрамчик? Ну, ты и даёшь! Ты это серьёзно говоришь? Ты что, решил добровольно умереть в расцвете жизненных сил? Не юродствуй и давай немедленно оставим этот никчемный разговор.

- Прости, Серый, но ты недослушал меня. Я хочу умереть понарошку.

- Не понял. Что значит "понарошку"?

- А то и значит, что не на самом деле. Умереть взаправду, на самом деле я не собираюсь. Я хочу, чтобы те похороны, о которых я толкую, были имитацией настоящих похорон, но исполненной со стопроцентной достоверностью. Как театральная постановка, а лучше, как киношная. Вспомни, например, кинофильм "Вий", в котором героиня Варлей Панночка умерла "взаправду" в кадре, а в жизни она после съёмок картины продолжала жить.

- Стоп, стоп, Абрамчик. Хочу напомнить тебе, что красавица Наталья Варлей по-настоящему выпала из гроба, который был привязан на длинной верёвке к стреле крана и который на большой скорости нёсся по кругу. Актриса разбилась бы насмерть, если бы рядом не оказался Леонид Куравлёв, который поймал её на лету. Она осталась жива, с ней ничего не случилось. А вот по стране пошёл слух, что она погибла. Тебе это ни о чём не говорит, не наталкивает ни на какие мысли?

- Нет, ни о чём. Повторяю: это должна быть натуральная имитация моих похорон.

- Лады, Абрам. Я понял тебя. Но только ответь мне, ты что, ляжешь живой в гроб, потом крышка гроба захлопнется над тобой, тебя живого опустят в яму и засыпят землёй? Ты хочешь, чтобы я взял грех на душу?

- Ты точно всё обрисовал. Кроме одной малюсенькой детали: в гробу буду лежать не я, а мой двойник, точнее - мой муляж - копия. Сам же я живой Абрам Розенблат, возьму лопату и начну закапывать в землю мёртвого Абрама Розенблата.

- Понял тебя. Проблемы нет. Похоронить куклу согласен. Придётся только оплатить труд копателей .

- Не бери в голову. Оплату всех работ беру на себя.

- Добре! Но есть одна закавыка: где я могу достать муляж твоего двойника? Мы такими делами не занимаемся , а скульптуру я отродясь не делал.

- Серый, это опять не твоя проблема. Изготовление двойника беру на себя. У меня есть отменный скульптор, а гримёр...

- А гримёр, - перебил тут же друга, - моя жена. Она так загримирует куклу, что ты и сам, клянусь, не различишь, где ты и где твой двойник.

- Да знаю я, гримировать действительно она мастер.

- Ты что сказал? - взметнув брови , сурово спросил Серый.

- Ничего, это я так, про себя. Вырвалось, - как ни в чём не бывало пролепетал смущённый Абрам.

- То-то, смотри у меня. Скажи, Абрам, а зачем тебе вся эта котовасия, смысл какой? Объясни мне, несмышленому.

- Объясняю. Всё дело в том, что только на похоронах и поминках можно узнать, что думают об ушедшем его родные, близкие и товарищи. Хотя и не принято об усопшем говорить ничего плохого, но тем не менее, тем не менее. Интонация речи, выражение лица, сама манера излагать мысли, ну и так далее. Мне бы хотелось воочию убедиться, кто придёт провожать меня в последний путь, а кто воздержится. Мне вообще интересно узнать, когда человек говорит правду, а когда лжёт. Я догадываюсь, что все они будут лицемерить. Но всё-таки, именно в пограничной ситуации между жизнью и смертью познаётся человек.

- Согласен с тобой, - глубоко задумавшись, ответил Серый. - И всё-таки, ответь мне, что с того, ну увидишь ты своих лицемеров, услышишь ты их фальшивые речи о себе, и что? К тебе же ничего не прибудет и не убудет.

- Э, не скажи, Серый. Всё-таки одно дело слова о тебе живом, и совсем другое дело о мёртвом. Конечно, слова о мёртвом тоже могут быть фальшивыми, пустым краснобайством. Здесь я с тобой полностью согласен. Но всё дело в том, что мои взаимоотношения на этом не заканчиваются. Моя имитация смерти будет лишь прелюдией к тому, что произойдёт дальше. Но об этом разреши мне не говорить сейчас. Придёт время - узнаешь. Ну, что же, прощай!

- Не говори "прощай", но "до свиданья"! - тут же поправил его друг, вставая с места, чтобы проводить Абрама к выходу.

__________

Весть о кончине Абрама Розенблата моментально стала достоянием всех сотрудников НИИ через 15 дней после памятной встречи его с Серым. Никто не мог поверить в случившееся. Человек был абсолютно здоров, ни на что никогда не жаловался, и вот на тебе, ушёл туда, откуда писем не пишут. Все его злопыхатели, завистники, которые и дня не могли прожить, чтобы не съехидничать над ним и не сотворить подлянку, сегодня находились в шоке. О дате и времени похорон Розенблата сообщила его мать, придя в институт к руководителю лаборатории. Правда, некоторые сотрудники, увидевшие Нахуму Ильевну в этот день, были не на шутку удивлены её спокойным видом. Ни одной слезинки в глазах этой еврейской матери они так и не увидели. Напротив, она почти каждому улыбалась, была приветлива, как будто они были её старыми, добрыми друзьями. Обсуждая новость в курилке, один из них даже сказал, что у старухи видно не все дома, что она такая же чокнутая, как и её сыночек. Это мнение усилилось, когда на похороны сына она не пришла.

- Мужики, - шептались сотрудники меж собой, - это ж надо такому случиться, чтобы мать не пришла проститься с сыном. Совсем старуха съехала.

- А может, она слегла с горя? - возразил кто-то.

- Ага, как бы не так. За два часа до прибытия на кладбище я позвонил ей домой и предложил подвести её на своей машине. Она мне ответила спокойно, без какого-либо мандража в голосе, что не нуждается в моих услугах. Вы не поверите, когда я ей сказал, что не возьму с неё за это ни копейки, она расхохоталась. Представляете себе хохочущую мать в день похорон собственного сына? Больше того, я даже услышал какую-то весёлую еврейскую мелодию, раздающуюся в квартире. Сюр какой-то!

... Первое слово на похоронной процессии было предоставлено директору НИИ. Склонив голову перед гробом, он повёл рассказ о несомненных заслугах Розенблата в области модификации использования стволовых клеток. Он настолько ушёл в противоречивость и сложность этой научной проблематики, что многим присутствующим показалось, что их руководитель не выступает на похоронах, а делает доклад перед учёным советом. Во всяком случае, одному из них, стоящему недалеко от гроба с лопатой, это уже не казалось, а было стопроцентной достоверностью. Он даже не удержался и несколько раз хмыкнул, за что тут же встретил осуждающие взгляды со стороны собравшихся.

Другой выступающий, который в своё время был наиболее ядовит и злоязычен по отношению к Абраму Розенблату, неожиданно назвал его великим человеком, подчеркнув, что все гениальные люди многополярны и противоречивы. Он почему-то начал приводить примеры из жизни Сальвадора Дали, не вписывающегося в нормы поведения обычных людей, но тут же был одёрнут товарищами и прекратил свой трёп на полуслове.

Третий начал своё выступление с утверждения , что человечество всегда, во все времена, стремилось подавить искру светлого гения, начиная с усмешки, открытых издевательств и кончая тюрьмой, пыткой, изгнанием и убийством. Руководитель института хотел немедленно прервать его речь, но тут же услышал чей-то предостерегающий голос: "Не смейте его останавливать. Пусть говорит. Это младший брат Абрама".

И брат продолжил: "Прости меня, Абраша за те боли и обиды, которые вольно или невольно я нанёс тебе при жизни. Каюсь, братишка, каюсь! Прости и всех тех, кто обижал тебя на работе, считая твой дар ясновидения происками сатаны. Прости их, ибо они не ведали, что творили. Прости и отпусти.

Казалось бы, эта покаянная мольба брата должна была бы стать и покаянием для всех присутствующих за всё зло, сотворенное ими по отношению к Абраму при его жизни, заставить стыдиться и взглянуть на себя хотя бы на миг со стороны высшей и единственной правды Божьей, но, увы, этого не произошло. Напротив, все собравшиеся вдруг, как по единой команде, повернулись в сторону кладбищенских ворот и через несколько минут, почти бегом, скрылись за ними. Гордыня и уверенность в собственной непогрешимости взяли верх и на этот раз, невзирая на исключительную возможность хотя бы на миг сдёрнуть с себя маску недочеловека и прикоснуться к своей загримированной сущности.

У могилы остался только брат Абрама, который положил на его грудь книгу Чезаре Ломброзо "Гениальность и помешательство". (Верно сказано в Библии: "Виноват в одном - виноват во всём"). После того, как гроб был опущен в могилу, работяги стали засыпать его землёй. Когда работа была закончена и могильщики пошли на выход, один из них остался стоять у могилы. Когда брат Абрама приподнялся с колен, трижды перекрестясь, к нему неторопливо подошёл этот могильщик, воткнул лопату в могильный холм и, прищурившись, вдруг... расхохотался.

- Ну что, старина, здорово я вас разыграл?, - захлёбываясь в смехе, спросил он ошалевшего брата.

- Вы кто и что вам нужно от меня? Уходите прочь отсюда, иначе не сдобровать!

- Погодь, не гони пургу. Кто я? А ты не догадываешься? - сквозь хохот спросил могильщик. - Да брат я твой, брат. И сдёрнул маску с бородой с лица. Это был живой Абрам.

__________

Понятно, что после "смерти" Абрама Розенблата в институте только о нём и шли разговоры, а точнее - о его предсказаниях. Но и здесь не обошлось без ехидных замечаний в его адрес. Все так и покатились со смеху, когда завлаб произнёс: "Абрам лежал в гробу, как градусник в футляре".

- А помнишь, как он за полгода предсказал смерть одной московской целительницы?, - спрашивал один другого.

- Не только предсказал её смерть, но даже назвал месяц и день её ухода из жизни, - отвечал другой. - Всё так и случилось, день в день, час в час.

- А ещё он сказал, - вмешался в разговор третий, - что будет создан музей, куда войдут более 500 её живописных полотен. Мы тогда не поверили и подняли его на смех. А в жизни так и случилось.

- Да что там твоя целительница? - вмешался в разговор новый сотрудник. - А вы припомните, братцы, как он предугадал с точностью до одного дня, что я получу трёхкомнатную квартиру в Бирюлёво? Вспомнили? Вот так и случилось. Вчера я получил ордер на квартиру, и именно в Бирюлёво.

- Э, да что там твоя квартира? - раздался голос в углу. - У нас с женой не было ребёнка восемь лет. Я уже хотел было с ней развестись, но вспомнил почему-то слова Абрама, который сказал, что 6-го июня, ровно в 6 часов утра, в 6-ом роддоме моя жена произведёт на свет долгожданного киндера. Я его тогда поднял на смех, мол, "мели Емеля - твоя неделя", сказав, что всё это мистические бредни свихнувшегося ума. Вы не поверите, но именно так и произошло, тютельку в тютельку, как предсказал еврей.

- Да, мужики, недооценили мы нашего Абрашку. Уж слишком он был не нашего замеса, всё хотели подравнять его под себя. А вышла одна дурь бестолковая, облом, осечка мозговая.

- Ну . что здесь гуторить, что было - то проплыло, назад ходу нет. Давайте, мужики, помянем нашего Абрамчика. Сегодня аккурат третий день после его смерти, - сказал один из сотрудников, вынимая бутылку водки из сумки. И застыл, широко выпучив глаза. Бутылка выскользнула из его рук на пол и разбилась вдребезги. На пороге стоял... живой "мертвец" Абрам Розенблат и улыбался.

Нет смысла говорить, да и ни к чему, что произошло в институте, когда все узнали о чудесном воскрешении на третий день после "смерти" Абрама Розенблата. Молва со скоростью молнии тут же облетела весь город и вышла далеко за его пределы. Дом, в котором проживал Абрам Розенблат, стал воистину местом паломничества многих сотен людей, которые сюда стекались, лишь бы мельком взглянуть и прикоснуться к одеждам воскресшего. Ещё бы - воскрешение из мёртвых стало живой явью. Народ валил к дому не только из самой Москвы, но из городов и сёл всей необъятной России. Иногда количество вновь прибывших было таким огромным, что администрация района была вынуждена посылать к дому усиленные наряды полиции, а руководству института было спущено сверху распоряжение выдать Абраму Розенблату внеочередной отпуск, чтобы он не появлялся на улицах, не вызывая тем самым столпотворения масс.

Неизвестно, сколько бы времени продолжалось это затворничество вновь "воскресшего", если бы на девятый день в действительности, на самом деле не скончался бы Абрам Розенблат. Диагноз гласил: тромб в мозге, обширный геморрагический инсульт.

В последние мгновения жизни в затухающем сознании нашего героя возник рассказ Мериме, в котором юный аристократ надевает в шутку обручальное кольцо на палец бронзовой Венеры. Ночью она является к "жениху", которого утром находят бездыханным.

Нельзя шутить со смертью.

Май - июнь 2015 г. Потсдам

Илья Клейнер

Библиотека » Илья Клейнер. Избранное.