|
|
Клейнер И.А. Родина
Однажды Конфуций сказал: "Глупый жалуется, что его не знают люди. Мудрый жалуется, что он не знает людей". А Генрих Гейне добавил: "Умные люди обдумывают свои мысли. Глупые - провозглашают их".
Извините за некоторую нескромность, но я все-таки пытаюсь обдумывать, и не провозглашать. Помните, как сказал древнегреческий мудрец Сократ? - "Я знаю то, что я ничего не знаю".
К чему я все это? Да вот, размышляя в эмиграции над тем, что для меня есть Родина, я до конца осознал, что Родина есть место, где ты родился и произрос. Ведь в основе самого слова "родина" лежит глагол "родить". А вот слово "Отечество" имеет несколько иной смысл. Отечество - это место, земля, в которой покоятся тела твоих родителей, предков. Поэтому Родина и Отечество - понятия близкие, но не тождественные. Я полагаю, что когда евреи говорят, что они уезжают на свою прародину в Израиль, они все-таки допускают неточность: не на прародину, а на праотечество. Ибо там лежат их предки от Моисея. Когда я так говорю, то имею в виду праотечество в его онтологическом, древнеисторическом смысле слова.
Я не сторонник марксизма с его экономическими и социальными догматами. Но есть у его основоположника Карла Маркса одно довольно-таки любопытное замечание. Он сказал: "Моя Родина там, где мне хорошо работается". Перед нами в понятие родины вкладывается уже не родовая генетика, а духовная свобода личности.
А привел я вышесказанное потому, что однажды за дружеским столом с такими же эмигрантами, как и я, у нас зашел разговор о Родине. (Понятно, что эта тема очень остра в среде русскоязычной эмиграции). Какой-то остряк бросил: "Моисей - легендарный вождь еврейского народа, на 40 веков предвосхитивший подвиг Ивана Сусанина". Что тут началось - трудно передать. Некоторые утверждали, что понятия "Родина" и "Отечество" лишь традиционные дефиниции нашего консервативного сознания. Один из представителей современного богословия горячо провозгласил:
- Подлинная родина человека - это не земля, на которой он живет, а нация, к которой он принадлежит. Нет ни русской, ни еврейской, ни английской, ни турецкой, ни иной какой-либо земли. Вся земля Господня, и Господь - единственный коренной житель на земле. И естественное право на тот или иной кусок Господней земли дают не исторические завоевания, не географические перемещения, не факт многовекового владения, а то, СДЕЛАЛА ли нация кусок Господней земли плодотворным и порядки на нем справедливыми.
Кто-то из сидевших тут же остроумно парировал вопросом:
- А вы смотрели сериал о российских диссидентах 60-70-х годов "Они сажались за Родину"?
На что тут же кто-то моментально отреагировал байкой:
- Сын нового русского спрашивает отца: "Пап, а кто такой Ньютон?" - "Ну... это такой чувак в законе, у которого вся физика разложена по понятиям".
И в ту же секунду раздался звонок по мобильному из Москвы. Звонил мой друг - философ и писатель Александр Кацура. Он произнес только одну фразу: "Запомните, друзья, слова Баруха Спинозы: "Всякое определение есть ограничение". Я повторил за ним эти слова. В комнате наступила мертвая тишина.
...Безусловно, каждый волен вкладывать свой смысл в понятия "Родина" и "Отечество". Мне же ближе тот смысл, который я привел выше. Возможно, и я ошибаюсь.
И припомнилась мне поздняя осень в России. Рассвет. Холодная свинцовая волна плещет о борт небольшой моей лодки. Рыбалка неважнецкая: один раз за полчаса лещ долбанет сторожок - и то хорошо. Сижу, покуриваю, рассеянным взглядом брожу по душе. Невзначай поднимаю глаза к небу и - забываю все на свете. Я вижу, как над огненно-бордовым окоемом утренней зари, на фоне стронцианово-синей громады облаков, как прощальный стон над Россией, проплывает черный клин журавлей. Куда они летят, о чем курлычут, вернутся ли они назад? И сердце мое расправило крылья и рванулось вперед и встало рядом с вожаком, соприкасаясь с чем-то великим, вечным и непередаваемо прекрасным. По небритым щекам катились слезы, светлая печаль заполнила все мое существо. И подумалось мне тогда: может быть, такое соприкосновение души с мирозданием и есть чудо бессмертия? А может быть, Всевышнему было угодно погрузить мое существо в чистоту детского чувства, чтобы через него показать все величие и трепетность своего творения? Почему бы и нет?
И пригрезилось мне тогда: как было бы здорово, ну просто замечательно, если бы мои образы на холсте и на бумаге могли бы рождаться именно в такой незамутненной первобытности и чистоте мира. О, если бы мне удалось чуть заметными штрихами запечатлеть контуры, тени и полутона этого Божественного Храма красоты, имя которому - Родина. И жизни не жалко было бы за одну такую картину. Всего лишь за одну картину.
В последнее время я думаю, что Родина - это не только место, где ты родился, а то место на земле, где ты подарил другим людям свою красоту и доброту. Вот почему для меня Родина - это не только Россия, но и вся земля. Я иду к своему читателю и своему зрителю. Лишь бы они не отвернулись. Другого мне и не надо.
И. Клейнер. 2010
