Художник Илья Клейнер
О художнике | Работы | Фотоальбом | Отзывы | Библиотека | Обратная связь

Клейнер И.А. Юдифь

Юдифь

Что ни говорите, а высказывание классика, что история повторяется дважды, воистину универсально. Напомню его своими словами: первый раз она вершится в виде трагедии, второй раз – в виде фарса. Не верите? Сейчас вы в этом убедитесь. Прошу запастись терпением, обещаю вам увлекательный рассказ. Но для подтверждения данной мысли нам придётся совершить небольшое погружение в древнюю историю человечества.

Для начала прошу вас припомнить живописное полотно итальянского художника эпохи Возрождения Джорджоне "Юдифь", хранящееся среди знаменитых сокровищ в Эрмитаже. Правая рука женщины держит меч, левая полусогнутая нога опирается на отрубленную голову Олоферна. На прекрасном лице Юдифи нет никакой жестокости и сладострастия от содеянного. Напротив, оно целомудренно и спокойно в своей царственной отрешенности. Вспомнили? Ну вот и хорошо.

О самой мстительнице я скажу чуть позже, а сейчас хочу напомнить историю, которая предшествовала этому потрясающему событию. Речь пойдёт о Навуходоносоре II, который в 604 году до нашей эры занял престол главы вавилонского государства. Принято считать, что сей человек был жесток и кровожаден, что он ни перед чем не останавливался в достижении своих целей. На самом деле это глубочайшее заблуждение. Кстати, само имя Навуходоносор переводится как "небо, защити мою корону". Напомню, что имя имеет очень глубокий, мистический смысл и изменение его влияет на судьбу его носителя. Достаточно вспомнить, как звали Моисея до того, как он вывел свой народ из египетского плена. Но это уже другая тема. Что касается Навуходоносора, то это был такой властелин-монарх, который никогда не бахвалился своими военными подвигами и достаточно терпимо относился к вероисповеданию других народов. О себе он так сказал: "В стране я навёл порядок и дал процветать народу. Плохих и злых среди народа я удалил". Он просил небеса "благословить его мудрым правлением, благодетельным для людей". Ладно, это слова халдейского царя о самом себе, мало ли что можно сказать о себе любимом. Но вот вам изречение великого иудейского пророка Иеремии, который, бегая по улицам Иерусалима под улюлюканье недалёких и глупых людей, провозглашал Навуходоносора "орудием Провидения и слугой Божьим". Но царь иудейский Иоаким не внял увещеваниям мудреца и за эту недальновидность в конце концов поплатился собственной жизнью. По свидетельству Иосифа Флавия, халдеи не приняли его даров, казнили, а труп его выбросили за городские стены.

А вот теперь мы вплотную подошли к фигуре Олоферна. Кто же был сей человек? В отличие от Навуходоносора, Олоферн слыл жестоким полководцем, самолюбивым и чванливым завоевателем. Вот уж под чьими ногами горела земля, так под ногами этого бандюгана. Он прошёл с боями по всей Месопотамии, почти стёр с лица земли город Дамаск и окружающие его поселения и подошёл вплотную к небольшому городку Ветилуе, расположенному в 60 километрах от Иерусалима в северо-западном направлении. Ветилуя была взята в кольцо осады. Будучи отрезанными от воды, горожане на протяжении трёх недель героически сопротивлялись. Но силы были явно неравными. Градоначальник Озия тянул резину, надеясь на чудо. И чудо пришло, но не с небес, а с земли. И было оно облачено в плоть молодой и прекрасной вдовы Юдифи, которая всем своим благочестивым образом жизни, не показной, но глубокой верой, снискала всеобщее уважение жителей этого маленького городка. Что делает эта отважная женщина? А вот что. Она, отстранив стражу, входит в шатёр Озии и бросает в лицо ему и его окружению гневные слова обвинения: "... С пленением нас падёт и вся Иудея, и святыни наши будут разграблены, а рабство Господь вменит нам в бесчестие!". Не слабо сказано, не правда ли? Под гробовое молчание присутствующих она покидает "штаб обороны", бросив напослед, что спасёт город.

Что она делает? А вот что. Юдифь натирает своё тело благовониями, наряжается в праздничный наряд с дорогими украшениями и в сопровождении своей служанки прямиком направляется в стан врага. Понятно, что её тут же останавливает дозор вавилонян. На вопрос стражи, который прозвучал примерно так: "Куда вы, мадам, прёте и что вы забыли у нас?" – она, с высочайшим артистизмом, которому могли бы позавидовать наши народные артистки СССР, заявляет, что, мол, бежит от трусливых евреев, чтобы оставить свою душу в чистоте и помочь Олоферну победить её сородичей. Понятное дело, что офицеры тут же пасуют перед смелым заявлением этой женщины и немедленно пропускают её в свой лагерь.

Юдифь царственной походкой входит к Олоферну, кладёт ему елейные поклоны, славит Навуходоносора и заявляет, что она ненавидит своих соплеменников, ежедневно нарушающих законы Моисея. Её взволнованная речь, в которой она просит Олоферна покарать нечестивцев и спалить дотла город, приводит в неописуемое волнение полководца. Но он слушает её скорее не тем местом, которое находится между ушами, а тем местом, которое между ногами. Такова природа всех мужиков. Потрясённый её видом, возбуждённый Олоферн лепечет: "Прекрасна ты лицом и добры речи твои... будешь жить в доме царя Навуходоносора и будешь именита во всей земле!" (Вот шельмец, не в бровь, а в глаз!)

А что было дальше? А дальше, на протяжении трёх дней, Олоферн закатывает такие пиры в честь Юдифи, которые и не снились римским императорам. На четвёртый день, прежде чем разделить царское ложе с завоевателем, Юдифь всю ночь провела в молитвах, прося Бога укрепить её в принятом решении.

Прежде чем залечь в постель с этой изумительной и прекрасной женщиной, Олоферн на радостях надрался вином до посинения. Захмелев до одури, он тут же ушёл в отключку. Юдифь тотчас бросается к стене, срывает меч, и со словами "Господи Боже Израиля, укрепи меня!.." отрубает голову спящего Олоферна, бросает её в мешок и вместе со служанкой бежит в свой город Ветилую.

Когда наступило утро, воины Олоферна, узнав о гибели своего предводителя, позорно бежали, сняв осаду города под ликующие крики евреев.

А теперь перенесёмся в наше время. Германия, 2010 год. Уютный, небольшой городок на юго-западе страны. Еврейская община. Её члены – эмигранты из различных уголков бывшего Советского союза. Ежемесячное пособие, получаемое каждым взрослым членом общины от германского государства, равняется примерно 230-250 евро. К слову, модный и добротный пиджак можно приобрести после скидки всего за 10 евро. Бутылка шнапса, в зависимости от марки, здесь может стоить около 5 евро. Если небольшой букет цветов в московском магазине стоит 1000 рублей и выше, то такой же букет здесь будет стоить 2 евро. Да что там говорить, обычное шунтирование на сердце и дальнейшее пребывание в реабилитационном центре для иностранца обойдётся в 30 тысяч евро и свыше, а для нашего эмигранта оно бесплатно. Точнее, за счёт германского налогоплательщика. Да, да, вы не ослышались. А теперь вопрос: может ли простая бабулька где-нибудь у себя в Задрипове достать такие деньги? Ответ очевиден. О лекарственных препаратах и их высочайшем фармакологическом качестве я уже не говорю. Попробовал бы здесь, в неметчине, какой-нибудь фармацевт втюрить просроченное лекарство пациенту, он тут же слетел бы с работы и угодил за решётку. О российской фармацевтике говорить не приходится. Для эмигранта посетить любую европейскую страну по Шенгенской визе – дело обычное. Для него это всё равно, как для москвича прошвырнуться на электричке из столицы в Мытищи и обратно. Об изобилии продуктов я уже не говорю. Да, сегодня и в больших супермаркетах России прилавки ломятся от мясных, рыбных и молочных продуктов. В одном Елисеевском магазине колбасных изделий свыше сорока наименований. Но цены, цены какие заоблачные! Может ли та же баба Дуся купить килограмм говядины стоимостью около тысячи рублей, если её ежемесячный пенсион равняется 4000 рублей? А здесь, в Германии, пожалуйста, на любой вкус и цвет, и сравнительно недорого. Бери – не хочу!

Вот и лежит на продавленном диване эдаким бюргером наш онемеченный еврейский русак, вонзив осоловевший взгляд в экран телевизора, и балдеет. А что ему, мухи не кусают, завтра ему не на работу, пенсион капает и капает прилично, не то что на своей бывшей Родине. Вот и рушится человеческий состав в человеке, опуская его до примитивного биологического существа. (Конечно, было бы явным упрощением всех эмигрантов чесать под одну гребёнку. В среде новой волны есть вполне достойные и уважаемые люди, которые честным трудом зарабатывают свой хлеб насущный. Такие люди изучают новый для себя язык, предлагают немецкой администрации свои индивидуальные проекты, целью которых являются не только личное, персональное участие в различных сферах народного хозяйства и культуры страны, но и принципиальные, качественно новые точки зрения на тот или иной вид человеческой деятельности).

Говоря исповедально, скажу, что сам феномен мировой миграции по-настоящему, глубоко и всесторонне, не раскрыт до настоящего времени. Можно пахать мозговой лопатой экономические, социальные, религиозные и прочие, не менее важные, корневые причины, толкнувшие тот или иной этнос сняться с насиженных мест и уйти или бежать на другие территории в поиске своей "птицы счастья", но истинная, так называемая сакральная правда всё-таки останется за семью печатями. Её нельзя ни артикулировать, ни логизировать, ни историзировать: всё равно останется нечто такое, что не поддаётся рациональному осмыслению. Почему? Да потому что природа броуновского движения мысли, толкнувшая человека пуститься в путь с насиженного гнездовья в неизвестные края, хаотична и по сути своей ирреальна. Осмелюсь предположить, что в основе этого глобального перемещения народных масс по земному шару стоит библейское предназначение человека быть человеком мира, которое было нарушено самым первым грехопадением Адама и Евы, за что они и были изгнаны из рая. С тех стародавних пор человек пошёл мыкаться и куролесить по земле, тщётно ища свой персональный Эдем.

Конечно, если над человеком нависла угроза быть порабощённым или уничтоженным, он стремится вырваться из тисков рабства и смерти. Достаточно вспомнить бегство евреев из египетского плена под водительством Моисея или фашистский и сталинский геноцид накануне и в годы Второй мировой войны. (Кстати, одно любопытное замечание. Почему Моисей водил свой народ по горячим пескам пустыни в поисках обетованной земли на протяжении сорока лет? Он что, действительно не ведал, где находится эта земля? Нет, знал, ещё как знал. Просто ему необходимо было время, чтобы выросли два новых поколения молодых людей, которым бы не было известно чувство былого рабства. Ветхий Завет об этом говорит очень внятно).

Хорошо, здесь всё ясно. А как быть с мирным временем, когда жизни твоей практически ничего не угрожает? Попытаюсь всё-таки схематично, почти графически, на бытовом уровне указать на эти причины.

Во-первых. Воссоединение с родичами, покинувшими страну задолго до этого. (Речь прежде всего идёт о таких странах, как Израиль и Америка).

Во-вторых. Покаяние Германии за злодеяния фашизма в годы гитлеровского нацизма и как реабилитация этого национального позора – представление ПМЖ жертвам гитлеризма, потомкам этих жертв. Речь прежде всего идёт о людях еврейской национальности.

В-третьих. Насильственное выдворение борцов за свободу и права человека (А. Солженицын, Л. Копелев и другие). Таких людей по сравнению с огромной массой эмигрантов – меньшинство. Сегодня эта причина канула в небытие, но не учитывать этот позорный урок отечественной истории нельзя.

В-четвёртых. Бегство лучших талантливых умов России за кордон – так называемая "перекачка умов". Основная причина – желание быть максимально востребованными. Естественно, высокая заработная плата, которая на целые порядки разнится с нищенской платой у себя на Родине. Научные контакты.

В-пятых. Более высокий прожиточный уровень, бесплатная медицина, социальные льготы, не дутые, а настоящие гражданские права, европейское образование для детей и внуков и т.д.

В-шестых. Видеть мир.

О браках с иностранцами, о незаконном проживании на чужой территории я уже не говорю. А вот последняя причина эмиграции, пожалуй, является первой, основной, ибо её природа коренится в фундаменте прочих причин, побудивших человека покинуть отчий дом и оказаться за рубежом.

Увидеть иной мир – это значит, во-первых, прикоснуться ещё плотнее к самому себе, к своей неповторимой самости, через это внешнее, то бишь всеобщее, почувствовать своё единичное. А во-вторых, и это наиболее главное, существенное, извечная погоня за идеальным во все века составляла неистребимую потребу человечества в нравственном и эстетическом самоусовершенствовании. Ибо не только ты смотришь на мир, но и мир смотрит в тебя. И вот в этом обоюдном смотрении, разглядывании, а по большому счёту – взаимопроникновении, оснащённом деятельным творчеством, всегда остаётся новая таинственная духовная перспектива, новый угол зрения и новая точка отсчёта всех твоих деяний. Тогда ты, влекомый этой тайной неведомого тебе мира, как легендарный Одиссей, бросаешься в пучину волн своего Эгейского моря, оставляя за горизонтом милую, но уже к этому времени опостылевшую Итаку. Вот почему найти и реализовать себя на полную катушку в инородной среде – заветная мечта любого здравомыслящего и деятельного эмигранта. А если твоя жизнь при этом наполнена добрыми деяниями, приносящими окружающим тебя людям радость, то считай, что твой ежедневный вздох богоугоден.

Ну, хорошо, здесь вроде бы всё ясно. А как быть с пожилыми людьми? А с ними всё гораздо сложнее и одновременно проще. Хорошо, если ты ещё можешь заниматься своим любимым делом, если у тебя есть дети и внуки, которым ты можешь посвятить себя. Но что делать, если нет у тебя ни того, ни другого, ты нездоров, да и по характеру ты не Колумб? Что тогда? Капитулировать перед жизнью, выбросить белый флаг? К сожалению, так со многими эмигрантами и происходит: такие не живут, а проживают. Ещё точнее – доживают, уходя в горизонталь.

Да ладно – пожилые, немощные, одинокие. Хотя для подлинного, ежедневно работающего духа возраст не существует. Но вот как быть с молодыми, здоровыми людьми, которые добровольно занимают иждивенческую позицию, не желают изучать язык, подсаживаются на иглу, тупеют и жиреют на дармовых хлебах? С ними как быть – депортировать обратно туда, откуда они прибыли? Значит, законы менять в сторону их ужесточения? А что скажет тогда Мариванна – то есть европейское и мировое содружество стран? Вот тут-то опять всплывает на поверхность устоявшегося бытия извечная дилемма: человек для закона или закон для человека?

Я не случайно затронул краешком пера эту сложнейшую и во многом противоречивую сторону эмигрантской жизни. Всё дело в том, что она имеет непосредственное отношение к дальнейшему повествованию. Являясь местом сосредоточения всего русскоязычного населения и в первую очередь его еврейского представительства, духовным, религиозным ядром которого является синагога во главе с раввином, еврейская община (или гемайнда) этого маленького немецкого городка на деле представляла собой не единый, спаянный общим делом монолит сосердечников, а скорее бурлящий, противоречивый котлован неудовлетворённых человеческих амбиций, замешанный на бульоне индивидуального потребительства. И вот в этот разноэтнический замес, в котором ортодоксальные евреи составляли незначительную часть – человек десять, не более – однажды попадает некий Бузыкин, человек лет сорока трёх, с оттопыренными ушами, с длинными рыжими волосами, которые спускались на поясницу двумя косичками. На нём всегда почему-то был один и тот же засаленный китель военного образца, из-под которого выглядывала тельняшка с алой бабочкой. Зимой и летом на его кавалерийских ногах были видавшие виды яловые сапоги с металлическими набойками. Когда он шёл по паркету общины, звуки его шагов напоминали дробь секретной морзянки, идущей с полей сражений в генштаб революционной армии.

– Что, еврейчики, хвосты поприжали, ужо я вам, – хрипел его раскатистый рык, сопровождающийся табуированной лексикой блатного разлива.

Находиться рядом с Бузыкиным на расстоянии одного метра было невыносимо. От него исходил такой тошнотворный запах, будто он только что побывал в преисподней. Ладно, только бы этот серный запах, куда ни шло. Но когда этот дух сдобривается тройным одеколоном с туалетным дезодорантом, то тут получается такая дикая смесь, что делать нечего – открывай окна во весь распах и включай все вентиляторы. А ему хоть бы хны. Он врывается в кабинеты общины, хамит, брызгая слюной, он упоён собой, он прыгает и ёрничает, напоминая всем знакомый образ одного известного депутата Государственной думы России. И вот что интересно и даже поучительно. Некоторым членам русскоязычной диаспоры поведение этого клоуна даже нравится, они его приветствуют, и каждый его приход в еврейскую общину встречается ими чуть ли не аплодисментами. Зачем ходить в цирк, когда он перед тобой. А тот и рад себе, изгаляется, как может. Мало того, он даже имеет своих сторонников, таких же пахучих и в таком же одеянии, как и он сам.

Ну хорошо, такое хамское поведение Бузыкина ещё можно было бы как-то снести. С трудом, но можно. Но ведь наш герой на этом не успокаивался. В последние годы он взял себе в неотъемлемое право писать подмётные письма о жизни евреев гемайнды на имя высокопоставленных чиновников Германии. Подсмотрит какую-либо червоточинку, подслушает какую-нибудь сплетню из-за угла, и давай раздувать её до необъятных размеров. Сидит у себя ночью в зашторенной комнате и скрипит, скрипит пером шелудивым, слюной исходит, царапая в берлинский Бундестаг очередной пасквиль. А утром сбросит в интернет очередной перл и айда рысачить по еврейским сусекам и закоулкам в поисках очередного материала. Когда ему на собрании общины говорили вполне почтенные и уважаемые евреи: "Бузыкин, у вас опять взыграла в заднице пионерская зорька", – он лишь злорадно хихикал, сладко потягивался, испуская вокруг себя очередное амбре.

Казалось, ну чего проще, устрой ему обструкцию, выгони с треском этого мерзавца из общины, и все дела. Ан, нет, нельзя. Всё дело в том, что наш Бузыкин по Галахе считался евреем, так как его мать была еврейкой. Национальность отца – не в счёт. Община вам не партийное собрание коммунистов в России. По закону из неё нельзя исключить человека. Терпи, и всё. Только смерть одна и может поставить окончательную точку.

А если, скажем, такого мерзопакостника подстеречь и наломать ему бока, как некогда поступали добры молодцы у себя на Руси? Тогда какой ты член общины и, во-вторых, себе дороже обойдётся: затаскает по судам, мало не покажется.

Вот и приходилось бедным евреям терпеть Бузыкина под печальные вздохи своего раввина. А тот, видя, что всё ему сходит с рук, не унимался в своей дурной энергетике и с каждым днём становился всё агрессивнее и нахальнее.

Так бы и продолжалось сие безобразие невесть сколько времени, если бы не одно обстоятельство чрезвычайного характера. Именно оно и положило конец бузыкинским деяниям. Но всё по порядку.

Однажды, где-то в начале весны, когда весь мир наполнился непередаваемо пьянящими запахами майского преображения, в этот маленький, бюргерский городок... спустилась с небес Она. Если та, библейская Юдифь была порождением тяжёлой, кровопролитной истории Израиля, то наша Юдифь – а именно так и звалась эта женщина – была творением заоблачных сфер, её непередаваемая красота была настолько волшебна и пленительна, что ни одна кисть гениальных художников мира не состоянии была запечатлеть на холсте всю потрясающую правду и глубину её формосодержания. Один её волоокий сиреневый взгляд, брошенный из-под каштановых, вьющихся волос, одна едва заметная улыбка её сочных, алых губ, один лишь медленный, царственный разворот головы заставляли каменеть всех мужиков, вне зависимости от возраста и национальности. Трамваи, автобусы, троллейбусы, инвалидные коляски, одним словом, всё, что двигалось по земле, останавливалось и замирало. Да что там говорить, при виде её солнце уходило за облака, которые по непонятным причинам вдруг неожиданно могли появиться на абсолютно чистом небе. Но не только огненное светило не могло выдержать её красоты, в самом мироздании происходило, вы не поверите, торсионное движение: звёзды срывались со своих орбит и уносились ввысь, планеты начинали вращение в обратном направлении. Более того, стихали наводнения, вулканы прекращали выбрасывать раскалённую магму, мертвецы начинали ворочаться в своих могилах, слепые обретали зрение, хромые отбрасывали костыли, а глухие вдруг начинали слышать. Словом, весь видимый мир начинал преображаться в сторону утраченной гармонии. Трудно, почти невозможно в это поверить, но стоило ей провести кончиком языка по своим влажным губам, как при виде этого хронические импотенты в ту же ночь начинали зачинать детей, приводя в неописуемое блаженство своих жён. Отчего, почему подобное происходило с людьми, которые встречались на её пути, – невозможно объяснить на нашем человеческом языке. Но факт остаётся фактом: одна лишь капля красоты преобразует хаос мира.

И вот однажды эта небесная красота по имени Юдифь вошла в стан общины нашего маленького германского городка. Что здесь произошло – трудно передать. Достаточно сказать, что стоящий на подоконнике горшок с засохшими цветами вздрогнул, распрямился и выстрелил бутоны оранжево-золотистых соцветий. Раввин почему-то вытащил изо рта зубной протез и начал им жевать шматок сала, невесть откуда появившийся в его дрожащих руках. Дородная тётя Циля, убойный вес которой был свыше полутора центнеров, вдруг сорвалась с места и в окружении молодых людей начала лихо отплясывать "Семь сорок".

Застыв в дверном проёме в позе греческой статуи, Юдифь обратилась к присутствующим:

– Ну, где ваш еврейский Олоферн?

И, не дожидаясь ответа, устремила свой взор в сторону Бузыкина, который раскрыл рот от удивления. По его лопаткам потекла струйка липкого пота, выброшенная вверх правая рука, точь-в-точь как у Ленина на броневике в 17-м году, застыла, а разноцветные зрачки глаз сошлись к переносице в содружественном косоглазии. Ему показалось, что фигура Юдифи раздвоилась: первая её часть оставалась на месте, а вторая, отделившись от первой, шагнула ему навстречу, подошла вплотную и плавным, но сильным движением уложила его голову в колыхающую развилку белоснежных грудей. Пряный запах альпийских фиалок в сочетании с тончайшими духами мадам Кокто и ещё каким-то сладчайшим, едва уловимым ароматом самого женского тела настолько потрясли Бузыкина, что он потерял сознание. Последние слова, что услышали от него присутствующие, были: "Сдаюсь, Юдифь!". А та всё активнее и смелее опускала его голову к себе на живот и дальше, вниз, туда, к тому месту, из-за которого на всей земле происходили войны в древнем мире, пока голова нашего местечкового вояки не отделилась от туловища и не упала в целлофановый мешок. Отставив в сторону почти обнажённую, стройную левую ногу, Юдифь торжественно застыла в позе библейской воительницы, а затем, обхватив правой рукой обмякшее тело Бузыкина, вышла с ним прочь навстречу майскому дню.

Где они находились целый месяц – тайна превеликая. А вот что происходило между ними – нетрудно догадаться.

А дальше, вы не поверите, произошло невероятное, потрясшее воображение самых изощрённых маловеров еврейской общины этого городка. Встреча Бузыкина с неземной красавицей буквально преобразила до неузнаваемости этого амбициозного человека. Достаточно сказать, что однажды он робко зашёл в кабинет главы общины и, о чудо, попросил у того извинения за все свои прошлые деяния. А после, когда над городом полыхал жаркий июль, Бузыкин в синагоге прошёл полный гиюр, ему произвели обрезание крайней плоти и подарили на память книгу "Юдифь" вместе с прекрасными живописными альбомами Лукаса Кранаха Старшего, Караваджо, Боттичелли, Винченцо Катены, в которых так мощно и вдохновенно был запечатлён бессмертный подвиг Юдифи. Став правоверным евреем, Бузыкин сменил свою фамилию на Гершензона, отрастил пейсы, бороду, приобрёл чёрный длиннополый сюртук с талесом, стал употреблять только кошерную пищу, чтить субботу, а в праздничные дни вместе с раввином исправно проводить службу. Недавно я узнал, что он внёс вполне солидную сумму денег на строительство новой синагоги.

А что же Юдифь, что с ней сталось? А Юдифь испарилась, как будто её и не было вовсе. Правда, кто-то поговаривал, что в еврейской общине Потсдама завёлся новоявленный Олоферн, который своими паскудными делишками буквально приводил в шок всех евреев этого города. Но однажды с небес спустилась прекрасная женщина и увела и того Олоферна с собой. Что произошло дальше – пока остаётся тайной. Но догадаться не трудно. Вот и всё, хотите верьте, хотите нет. Чудо на то и чудо!

И. Клейнер. 2010

Библиотека » На сквозняке эпох. Рассказы




Выставка работ
Портрет
Декор-стиль
Пейзаж
Кабо-Верде
Натюрморт
Мозаика
Жанровые
Тема любви
Love-art
Религия
Соц-арт
Различные жанры
Памяти Маркиша
Холокост
Книги
Улыбка заката
На сквозняке эпох
Поэмы, рассказы
Кто ты, Джуна?