Илья Клейнер. Книги

В нашем доме больше всего ценилась и почиталась книга. Слово, запечатленное в книжном знаке, а затем произнесенное мамой, становилось посланцем какого-то иного, чудесного, запредельного мира и одновременно таким знакомым и близким. Именно с той далёкой, военной поры у меня возникло трепетное и нежное отношение к литературе. До сегодняшнего времени приобретение книги в нашей семье встречается как приход праздника, нового друга. Мы могли голодать, ходить попеременно в одной и той же драной одежонке, но на книжку всегда наскребали копейку.

Случай

Когда наступило либеральное десятилетие Хрущёва, я, будучи студентом, особенно жадно потянулся к подлинной художественной литературе. В нашем доме начали появляться книги Камю, Кафки, Сартра, Бердяева, Соловьёва, "История импрессионизма", альбомы с живописными репродукциями Сезанна, Ван Гога, Пикассо и др. Цена их была сносной, но всё-таки такой приток книг в дом мог насторожить маму. Что и произошло. Открывает она альбом Лотрека, а там на титульном листе надпись: "В день рождения Илье от его друзей." Открывает другую книгу, а там – тоже самое. У меня в один год что-то выходило по 15 дней рождения. Кто-то из сердобольных друзей и поделился с мамой моим секретом. Он ей поведал, что я сдаю кровь на донорском пункте, а на вырученные деньги покупаю и дарю сам себе эти чудесные книги.

Я помню, какой великолепный гнев осветил зелёные глаза моей мамы в тот миг, когда она не раздумывая, залепила такую звонкую пощёчину, прекрасный звук которой стоит в моих ушах и сегодня, по силе и мощи сравнимый разве только с первыми аккордами "Героической симфонии" Бетховена. При этом она печально произнесла: – "Сволочь, дорогой сыночек! Запомни, ты сдавал не свою, а мою кровь, ибо ты есть моё продолжение".

Как бы мне трудно ни приходилось в жизни, я никогда не продавал и не закладывал своих книг, ибо книги – друзья мои, а друзей не продают.

Илья Клейнер. 2011-2014

Библиотека » Илья Клейнер. Улыбка заката. Автобиографическая повесть