Илья Клейнер. Природа таланта

Войдя в так называемый "средний возраст", когда ты уже не там, не в детстве и не в юности, но ты ещё и не в пожилом возрасте, а в аккурат на развилке, я всё чаще и чаще стал задумываться над природой и судьбой таланта. Дан ли он каждому по рождению его, как дар небес, или он есть результат ежедневного, кропотливого труда самой личности по возделыванию своих способностей? Отчего, по какой такой причине кровавый мартиролог гибели российских талантов такой огромный и страшный? Почему именно в молодом возрасте уходят из жизни больше всего талантливых людей и не стоит ли за этим безвременным уходом алчная ненависть и зависть посредственных, ничтожных людей?

Презрение и ненависть иных –
обратный знак немого восхищенья,
и тайнопись незрелых вожделений,
а в сущности - беспомощный наив
хрящей и мускул, однородных масс,
когда нельзя переступить границы.
чтоб в незнакомом месте очутиться,
содрав с души своей противогаз.

Но не дано. Не спущено рукой
и суть вещей воспринята как данность,
в которой зависть разума как самость
становится и свойством и судьбой,
иллюзией бессмертия. Тогда
дымится ствол над снежною опушкой
и падает у Чёрной речки Пушкин,
и кровью набухают невода.

И кровью набухает небосклон,
и эмбрион грядущих поколений
в себя вбирает тяжесть преступлений
ушедших поколений, как закон.

Сие есть правда. Господи, спаси!
И никуда от этого не деться.
Но тихо от инфаркта рвётся сердце,
Когда таланты гибнут на Руси.

Открывая "Книгу Премудростей" Соломона. Читаю: "София – премудрость, есть дух разумный, святой, единородный, тонкий и светлый. Она есть дыхание силы Божьей и чистое излияние славы Вседержителя, она есть отблеск вечного света и чистое зеркало действия Божия и образ благости Его".

Значит, каждый человек по Божественному замыслу несёт в себе гениальность, поскольку задуман как прообраз Создателя. Божественное начало есть прежде всего акт животворящий и, будучи отнесённым к духовному опыту личности, постоянно ожидает от своего носителя творческой реализации. В этом ежедневном акте работы души и состоит уникальность и неповторимость человеческой жизни.

Но если человек в силу различных обстоятельств не раскрывает в себе своё подлинное "я", не проникает в свою духовную самость и не формирует её, как ваятель бесформенную глину, то в небесах происходит Божественное томление. Тогда Бог скорбит о каждой недовоплощенной душе, так и не узнавшей своего истинного предназначения.

В связи с этим есть смысл поразмыслить о таланте, его природе и судьбе.

Что такое талант? Обычно под талантом мы понимаем выдающиеся природные способности человека в какой-либо области его деятельности. Талант – это выход человеческой сущности за некую усредненность его бытия. Талант – это одаренность, дар.

Высшая форма таланта – гениальность.

Способность – это низшая степень таланта, это ли возможность, потенция таланта.

Зачастую способность так и не вызревает, не доходит до уровня таланта.

Я сейчас не стану останавливаться на этимологии самого термина "талант". Любой заинтересованный читатель может раскрыть историю древней Греции и узнать, откуда пошло и что означает это понятие. Меня скорее интересует другой, более важный вопрос: неужели действительно каждому человеку дан талант? Ответ однозначен. Да, каждому.

Раскройте Библию, первую книгу "Бытия", и всё встанет на свое место. Конечно же, талант – это небесный дар. Над каждым при рождении прошелестело ангельское крыло.

Талант – это Божественное дарение каждому из нас. Каждому! Вспомним М.Цветаеву: "Если голос тебе, поэт, дан, то всё остальное – взято".

Пушкин определил гений как "священный дар". Отсюда и талант и гений есть объективная Божественная ценность, но вместилище её – человеческое тело. Поэтому природа таланта и гениальности двоична: небесная и земная. Полнота таланта, его наивность, незащищённость и чистота наиболее всего заметны у детей. Все дети талантливо рисуют. Я, например, не встречал ни у одного профессионального художника такой свободы и естественности в композиции листа, как у детей. Здесь очень важно разглядеть способность в своём ребёнке, как это сделал, например, отец Моцарта. Ещё неизвестно, стал бы Моцарт тем Моцартом, о котором сегодня знает весь мир, если бы не его отец. С другой стороны, в вопросе формирования таланта у детей недопустим диктат со стороны взрослых. Безвременный уход из жизни Нади Рушевой, талантливейшей маленькой художницы – печальная иллюстрация этой мысли. Никакой сверхурочный, сверхмерный тренаж недопустим в формировании способностей наших детей. К сожалению, эта банальная мысль не стала нормой у наших взрослых. Особенно это заметно в гимнастике, фигурном катании. В основе гибели юных талантов и дарований лежит эгоизм родителей: обязательно увидеть в своём чаде Бусю Гольдштейна, Робертино Лоретти, Николая Петрова. Ребёнок должен оставаться ребёнком. Когда-то Бергсон говорил: "Мир умирает потому, что в нём не хватает детства".

Я заметил, что все талантливые люди – это ещё и дети, которые не разучились радоваться чистоте и таинственности мира. Сегодня, когда я пишу эти строки, моему старинному другу Фазилю Искандеру исполнилось 80 лет. Седой мудрец, а какой ребёнок в повседневной жизни!

Посмотрите в глаза священников и детей, какой свет, незамутненность, открытость и доверчивость сквозит в них. У детей – потому, что они не отошли от Бога, у священников, у праведных священников, потому, что они стоят под Богом. Вот одна из тех причин, почему многие священники во все времена были гонимы. Кстати, наша "святая" Русь не такая уже была святая, на древней Руси многие святые преследовались и были убиенными.

Если мы говорим, что способность – это свойство человека произвести нечто такое, в коем обнаруживается его индивидуальная манера, свой язык, свой синтаксис, то мы тем самым указываем на некую потенцию его приоткрытых, но ещё на развёрнутых во всей полноте и глубине возможностей. Окаменевшая, застывшая способность при своём тиражировании превращается в манеру, дурной вкус, подобная способность утрачивает в себе индивидуальную перспективу и переходит из способности в способ выживания в этой жизни. Перед нами самая настоящая человеческая драма, поскольку такой человек, приоткрывший в себе волшебные двери и сделавший первый шажок в сторону своей неповторимости, так и застыл, очарованный своей самостью. Совершить второй, третий шаг он не может, т.к. ему не хватает смелости, дерзости духа. Присутствие толстовского вечного недовольствия собой ему просто не угрожает. Застывший человек всегда находится в гордости - обольщении самим собою.

Старый Арбат, Измайловский парк – парад таких гордецов и их "творений". Конечно, там встречаются и талантливые работы, но они – исключения из общего живописного ширпотреба. Здесь внешние обстоятельства экономического порядка ставят в полную зависимость мир полуремесленников, полухудожников, подчиняют его и корёжат: невзыскательный вкус потребителя порождает сюсюкающую халтуру, и наоборот .

Понимают ли этот диктат производители? Думаю, что да. Внешне же это бегство от самого себя прикрывается обычно такой жалобой: у меня нет денег, чтобы прокормить семью, заплатить за квартиру, купить холст, краски и т.д. Почему-то вспоминаются строки молодого Евтушенко, сказанные о Галилее:

Он знал, что вертится Земля,
Но у него была семья.

Конечно же, внешнее устроение жизни влияет на формирование способностей, на их выход на траекторию таланта. Но основная причина лежит не во вне, а внутри самой личности. Происходит подлог – ложное представление о собственной персоне. Я встречал таких художников, которые считают, что если их полотна покупают, если они выставляются в мире, то они как бы самодостаточны не только в своих глазах, но и в глазах общества. Денежный знак встаёт над нравственностью, возникает неадекватное сознание и поведение.

Способность как бы скользит по поверхности явлений, фиксирует собой внешнее, очевидное, не требующее духовного напряжения. Наглядное свидетельство этой мысли – творчество Александра Шилова, которое находится между способностью и талантом.

Шилов овладел академическим мастерством, он знает рисунок, законы цвета и тени. Но он в этой школе, в этом академизме так и застыл. В основе его творчества лежит принцип "точь-в-точь", который он довёл до фигурального совершенства. И в этом заключён его талант как высочайшего ремесленника. Он будет часами и днями выписывать рюшечки, кружева, прожилки на руках, позолоту на ручке кресла и ловить от этого кайф.

Фотографическая достоверность деталей рождает у Шилова не подлинную правду искусства, но внешнее правдоподобие. Перед нами самая настоящая эстетика академического китча. Но он обласкан правителями, имеет своих почитателей, авторскую галерею.

И совсем другой пример. Когда один из критиков после просмотра кинофильма "Калина Красная" сказал, что этот фильм есть "сама жизнь", то на глазах у Шукшина от обиды навернулись слёзы. Он меньше всего ожидал подобной похвалы, ибо подлинный талант никогда не ставит знак равенства между самой жизнью и произведением искусства.

Однажды Пабло Пикассо на вопрос, как он создаёт свои произведения, ответил: "Я пишу мир не таким, каким я его вижу, а каким я его представляю".

Талант, как правило, погружается в суть явлений, он может увидеть, и главное – выразить то, что не дано отразить на художественном уровне сотнями и тысячами способных людей, он ближе придвинут к Божественной истине. Не помню, кто-то сказал, что талант – это яма, из которой чем больше берёшь, тем глубже она становится. Вообще, природа таланта безбрежна, как сама жизнь.

Одним из универсальных свойств таланта является его таинственная природа, не видимая при первом погружении в него. Об этом сказала Марина Цветаева: "В стихах есть большее их смысла"!

Талантливое произведение обычно несёт в себе несколько логических, внутрисмысловых уровней, причём каждый из них имеет свою внешнюю ассоциативную траекторию индивидуального адресата. Давид Самойлов:

Вот и всё. Смежили очи гении.
И когда померкли небеса,
словно в опустевшем помещении,
стали слышны наши голоса.

Тянем, тянем слово залежалое,
говорим и вяло и темно.
Как нас чествуют и как нас жалуют.
Нету их. И всё разрешено.

Талант – это есть соединение несоединимого. Читаем у Мандельштама: "Сухая влажность твоих губ". Талант – это невозможное в возможном. У того же Мандельштама: "Я вишнёвая косточка страшной поры".

Талант – это связь поэтического сердца со всем живым и не живым, возведённая на уровень нравственной формулы. Лев Смирнов о павших на войне:

Земной наш непокой
им виден без прикрас:
Тела их под землёй,
а души - среди нас.

Талант – это гражданская позиция, возведённая в ранг эстетического. Читаем у Ручьёва:

Мы спорим о смысле красоты.
И он сказал с наивностью младенца:
"Я за искусство левое. А ты"?
"За левое. Но не левее сердца".

Талант – это исповедь перед миром. Ю.Левитанский:

По возможности достойно
жизнь прожить свою хочу".

Талант – это образ в образе:

Твоиследы, как сломанные скрипки,
вздыхая, умирали на песке.

Талант – это то, что не укладывается в традиционную лексику. Это – нечто. Это – свой синтаксис. Это – Божественное. Пастернак:

Февраль. Достать чернил и плакать.
Писать о феврале навзрыд,
Когда грохочущая слякоть
Землёю черною горит.

Свойств, граней, проявлений таланта бесчисленное множество. Но жизнь самого таланта невозможна, если он не производит мощнейшую работу над собой. Как бы мастерски ни была сделана работа, она никогда не будет талантливой, если в ней нет живого чувства, искренности души художника, его раскрепощённости, наконец, того нового, что внёс в уже известную картину мира его создатель.

Если способность может позволить себе леность, то талант находится в постоянной работе, провоцирует, экзаменует, дразнит своё творческое состояние. И даже кокетничает.

В своё время поэт А.Вознесенский из Политехнического музея стонал на всю Россию:

– Провала хочу, провала.

Даже внешнее бездействие таланта есть всего лишь иллюзия его сна, творческого простоя. В действительности внутри него происходит постоянная напряжённая работа.

Выражаясь образно, талант – это доброкачественная опухоль души, которая требует постоянной подпитки от своего носителя. Не всякий может вынести бремя таланта.

Судьба таланта – высота
зрачка, развёрнутого в небо,
Не ради жизненной потребы,
но ради Сына и Креста.

Когда Его слеза и кровь,
пройдя сквозь пласт тысячелетий,
В своей груди нашли отметы,
как состраданье и любовь.

Когда во имя красоты
несешь в душе свою икону
И в развороте доброты
уходишь от себя к другому

Как солнце в золоте дождя
целует высохшее поле,
Так ты отдай всего себя
чужой, невыплаканной боли
без тайных знаков на возврат
в угоду призрачной свободы.
И только так. И нет назад
пути таланту от природы.

О, как ты, ноша нелегка,
О как печально Бог вздыхает.
Но материнская рука
меня с небес благославляет

Более того, талант, являясь внутренней ценностью личности, с определённого момента сам начинает формировать, оказывать благотворное воздействие на личность. Создание шедевра иногда может помочь автору преодолеть самое злое отчаяние. В этом состоит персональный смысл художественного творчества. Созданный образ Вертера избавил

Гёте от искушения самоубийства. Такой человек реализует свой талант, исходя из внутренних предписаний, установок, целеполаганий самого таланта. Пример тому – жизнь Сократа, Лосева, Солженицына, Бродского и многих других достойных людей.

К сожалению, бывает и так, когда "шапка не по Сеньке". Почему так происходит? Во-первых, отчуждённый мир может порождать и отчужденность, причем, страшную отчуждённость между талантом и душой. Эта внешняя отчуждённость, как враждебная, темная сила , вламывается в хрупкий мир личности, в её несформировавшуюся нравственную территорию, подминая под себя всё и вся. Тогда незрелая, неокрепшая душа не ведает, какими сокровищами она обладала.

Во-вторых, талант может быть и не задействован внешним миром. Тогда этому недовостребованному таланту становится не интересным оставшийся человек, человек, который существует вне её пределов. И он его отдает, сдает на откуп внешним силам. Или что делает сам человек: тогда талантливый актёр становится посредственным министром культуры , свободомыслящий режиссёр – усредненным корпоративным депутатом Госдумы, талантливый медик – посредственным чиновником. С определенной оговоркой, в плане исключения, можно в целом принять формулировку Даниила Гранина: "Там, где начинается администратор, там кончается учёный.

Талант обладает космической природой, всегда стремится к некой эстетической энтропии в окружающем его пространстве. Более того, любой талантливый человек, осознанно или неосознанно, всегда преисполнен надеждой , что его творение, его труд найдет признание не только при его жизни, но и после. Вот так идеализация своей единичности на фоне общего или всеобщего порождает у его носителя представление о собственной исключительности, особенности. В этом случае внешняя действительность как бы очаровывает талантливую личность, окутывая её всевозможными соблазнами.

Пойдёт ли талант по дороге искушений и химер или вступит на дорогу служения Истине, зависит от выбора самой личности. Я когда-то писал:

Нет тяжести под солнцем тяжелей
свободы выбора . Была бы воля
в созвучии души, небес и поля
и таинство ещё не наступивших дней.

В определённом смысле зачастую свобода выбора зависит и от внешних условий. К
внешним условиям я отношу прежде всего семью, школу, географическую среду,
исторический и социальный фон, окружающий талант, наличие демократии, сохранность
и преумножение культурологических традиций и т.д.

Скажем, для таланта, его произрастания и утверждения, географический фактор имеет определенное значение. Необъятность российских просторов, огромнейшая отдаленность культурных центров от периферии, вплоть до середины 20 века практически не давали возможности увидеть, а тем более сделать общественным достоянием таланты провинций. Они так и умирали неизвестными, образуя в интеллектуальном пространстве неблагодарной родины невосполнимые бреши. Конечно же, были исключения: Ломоносов, Суриков, Чайковский, Шукшин и т.д. Но это всего лишь счастливые исключения.

Безусловно, объективные условия влияют на формирование способностей и таланта.

Но я не приемлю марксистскую догматику, в которой "общественно-экономические отношения определяют общественное и индивидуальное сознание". Сегодня мы знаем, куда завела нас эта коммунистическая ересь. Я ставлю ударение на личности: именно человеческая личность, именно человеческое "Я" является первичным, ядром, эпицентром исторического процесса. Любой мировой цезариат, любая тоталитарная система всегда выступала и будет выступать против свободы развития личности, её способностей. Почему государство выступает против таланта, против гения, да просто против неординарной личности? Потому, что это два антагониста по изначальной своей сущности, по изначальной своей природе, предназначению. Талант есть всегда прорыв из мира необходимости в мир свободы, это необузданная стихия духа, это извечное томление одинокого, кратковременного, беззащитного о вечном и совершенном, о Божественном и прекрасном. Любая государственная система, вне зависимости от политического и социального устроения, всегда есть внеличностная, антидуховная, механическая система жёстких регламентаций и принуждений.

Иногда мне кажется, что государство со всеми своими институтами насилия, принуждения, законами, колоссальной армией чиновников, конституциями, знамёнами и гимнами есть какой-то космический парадокс, какое-то дьявольское наваждение в истории человечества. Этот извечный антагонизм запечатлён в бесчисленных памятниках мировой культуры. Но государство будет кормить, всячески лелеять и одаривать орденами, дачами, госпремиями тех трубадуров, которые воспевают и прославляют его существование.

История человечества не знала такого потрясающего антидуховного шаманства и жесточайшего идеологического диктата власти, какие существовали в России на протяжении почти всего двадцатого столетия. Сознание многомиллионного народа было погружено практически на генетическом уровне в царство мифологии, доведено до уровня наркотического опьянения и уставшего равнодушия. Страна Андрея Рублева и Сергея

Радонежского, Пушкина и Лермонтова, Толстого и Достоевского, Ахматовой и Цветаевой, Бердяева и Булгакова вставала и засыпала под звуки политического гимна Александрова и Михалкова "Союз нерушимый республик свободных". Народ шёл к великой цели под победоносные звуки мажористых шлягеров типа:

Кипучая, могучая
никем не победимая,
страна моя, Москва моя,
ты самая любимая.

Да и как же иначе, если "вместо сердца - пламенный мотор". Потому что:

От Москвы до самых до окраин,
С южных гор до северных морей.
Человек проходит как хозяин
Необъятной Родины своей.
Потому что на нашей солнечной лужайке
Всюду жизнь привольна и широка,
Точно Волга полная течёт.
Молодым везде у нас дорога,
Старикам везде у нас почёт.

Ну а если случаются какие-то там маленькие неприятности, типа массового обезземеливания крестьянства в конце 20-х годов, гибели около 50 миллионов людей на полях второй мировой войне или глобальные повальные репрессии и превращение страны в единый концентрационный лагерь, так это:

В наше стране всякое бывает,
Налетает с тучами гроза,
Ветер утихает, тучка уплывает
И опять синеют небеса

Правда, в зонах пели иные песни, если хватало сил:

Я помню тот Ванинский порт
И вид пароходов угрюмых,
Как шли мы по трапу на борт
В холодные мрачные трюмы.
Не песня, а жалобный стон
Из каждой груди вырывался и т.д.

Но этот "жалобный стон" заглушал звонкий хор алых галстуков:

Эх, хорошо в стране Советской жить.
Эх, хорошо страной любимым быть!

И, как эхо, радостно и лучезарно, вторила ему вся многонациональная семья Союза нерушимых и свободных республик:

С песнями борясь и побеждая,
Наш народ за Сталиным идёт.

Это о нём, о Главном Тиране и Верховном Палаче, на партсъездах и конференциях, на слётах передовиков социалистического труда, в колхозах и совхозах, на заводах и фабриках, на демонстрациях и в туристических походах, в кругу семьи и на пышных кремлёвских застольях, оболваненный и затравленный народ наш пел:

От края до края,
По горным вершинам,
Где горный орёл совершает полёт,
О Сталине мудром, родном и любимом
Прекрасные песни слагает народ.

В сознании всего народа создавался образ любимого вождя и учителя всех времён и народов, его образ был в действительности, на самом деле обожествлён при жизни на одной шестой части земного шара. С его именем умирали и снова шагали в бой, его любвеобильное сердце и мудрость достигали астрально-дьявольских размеров. Вот, например, как лизоблюдствовал один из украинских поэтов Павло Тычина:

У Сталiн з народом в сэрдэчнiй розмовi,
У Сталiн народу пораду дае.
Ой, Сталiнэ рiдний, мы дужi готовi,
Прыймi ж наше сэрдцэ у сэрдцэ свое.

Илья Клейнер. 2011-2014

Библиотека » Илья Клейнер. Улыбка заката. Автобиографическая повесть